Аннотация

Эта книга для обдумывающих житье. Для тех, кто Жизнь, ее игру и сверкание ставит выше застывших правил и догм, кто верит, что жить можно весело и осмысленно. О чем книга? О морали. О свободе. Об освобождении от страхов и возможности счастья, о выборе позиции Автора даже там, где все привычно выбирают быть Жертвой.

Эту книгу писал Практик, знающий, что ничего практичнее философии нет – естественно, философии правильной. Автор не претендует на то, что он Истиной владеет, – на его взгляд, владеть Истиной безнравственно. Он с Истиной дружит – и она, похоже, отвечает ему взаимностью.

Книга написана в форме Сказок, то есть свободных живых рассказов, где декорациями оказываются Вечные темы: Человек, Добро, Свобода, Религия, Искусство, а читатель поселяется среди действующих лиц: Морали Приличии Каквсевны, зав. душевной канцелярией Святой Веры Ивановны, Дракона – и наблюдает, что эти Герои делают с человеком и что человек может делать с ними. Эта книга для тех, кто разрешает себе видеть в Счастье не трудную цель, которой надо достичь, а такое же естественное и обязательное условие жизни, как утром умыться.

Эта книга для тех, кто выбирает любить себя и людей, а свою жизнь – праздновать.

Философские сказки для обдумывающих житье, или Веселая книга о свободе и нравственности

Ко второму изданию

Самой большой неожиданностью после выхода книги для меня оказались письма читателей: огромный поток писем с искренней теплотой и благодарностью. Не верилось: благодарность — за все эти резкости, за колючий, на грани фола, юмор и уколы на каждой странице! Но, видимо, у читателя хватило мудрости увидеть за колючками приглашение улыбнуться вместе, а за формулировками наотмашь — доверие к нему и искреннюю боль за наши общие человеческие глупости. Вы разглядели это. Спасибо.

Правда, до меня дошла достоверная информация и о том, что кто-то из читателей требовал скупить весь тираж — именно для того, чтобы его уничтожить. Весь.

• Как форма проявления внимания, приятно и это.

Однако чаще всего приходили письма другие. Например, такие, как это:

Добрый день, Николай Иванович!
Продолжаю читать вашу книгу (не спеша).
До чего же ясно, понятно, просто, сложно, увлекательно, остро­­умно, весело, талантливо — и лично для меня неожиданно. Я искала нечто для своей души в серьезнейших учениях, в которых есть всё: колоссальный опыт — знания — мудрость — лю­бовь — путь к Свету, но почему-то этот путь был всегда с надрывом и на пределе человеческих возможностей...
У вас тоже путь к Свету, и он тоже нелегок. Но ваш путь — через радость!
К Свету — через Радость, а не через Страдания, вот что меня потрясло!
А на душе хорошо-то как! Вовремя пришла ко мне эта книга, спасибо, жизнь!

Наталья Г.

А также ко мне прилетали рисунки. Светлые!

Их прислала замотанная хозяйка и озабоченная мамаша трех замечательных детей. И таким образом у книги появился художник:

Иринушка, спасибо тебе за улыбки и Солнышко.

К третьему изданию

Как всякая серьезная философская работа, эта книга изначально предназначалась для очень избранного круга читателей, а именно толковых и бодрых юмором и духом. Поэтому быстро разошедшийся стотысячный тираж второго издания явился, несомненно, крупным комплиментом нашей читательской аудитории.

• Значит, живые люди еще не вымерли.

Более того, появились все приятные основания осознавать себя законодателем полиграфической моды, поскольку теперь самые разные авторы выпускают свои книги с обложками "под Козлова" и даже с вот так оформленными

• комментариями. С такой точкой, шрифтом и наклоном.

Поток читательских писем не ослабевает, заранее прошу прощения за редкие ответы. На половину писем могу ответить оптом, ибо каждое второе письмо рефреном повторяет: "От души спасибо за вашу замечательную книгу, она мне очень понравилась, хотя со многими вещами я в ней не со­гласна". Отвечаю: "От души пожалуйста, со многими вещами в этой книге я тоже не согласен, но нравится она мне по-прежнему".

Очень много пишут женщины. Я уже понял, что, если в России развернется феминисткое движение, то его основоположником, будет, несомненно, Козлов. А как же? Немало спокойно дремлющих женщин, прочитав его Книги, возмутились настолько яро, что стали писать опровергающие его большие статьи и маленькие книги. Судьба Женщины, требующей уважения, стала их судьбой. А все благодаря чему?

• Книгам Козлова.

Ну и хорошо. Используя возможность, от души обнимаю всех своих читательниц-писательниц, жалея, что только заочно. На вредных мужиков я всегда попенять готов вместе с ними, тем более что знаю: письма у женщин боевые, но личные встречи проходят задушевно.

• Законы жанра?

Что в этом, третьем, издании — нового?

Много небольших дополнений и мелких вставок, из серьезных новостей — "Вредные лекции о Науке". Еще более серьезные новости в том, что на многое у меня (возможно, к сожалению) взгляды уже изменились, но про это уже в следующей книге.

• Как называется? "Истинная правда, или Учебник для психолога по жизни". Про что? Про жизнь и не только душевную. Про Клуб "Синтон", то есть тоже про жизнь, и про психологов, то есть про отношение к жизни.

Самое же приятное для меня в этом, третьем издании — новые картинки от Иры Чекмаревой!!

Предисловие

1

На что похожа эта книга? Как и моя предыдущая, "Как относиться к себе и людям, или Практическая психология на каждый день", видимо, ни на что. Тем она и прекрасна. Но если та книга писалась с оглядкой на читателя и дела­лась во многом для него, эта писалась мною для себя. И практически без внутренней цензуры.

• Ну, может быть, еще для друзей. И с мягкой цензурой моей жены.

Это точно не Наука, хотя росла книга из науки и плотность использованного в ней собственного и заимствованного на­учного материала значительно превышает среднестатисти­ческую. Скорее, это Литература, в своих лучших местах становящаяся Поэзией.

• Действительно, если поэзия, по Ахматовой, вырастает и из му­сора, и из сорняков, то почему бы ей не вырастать и из науки?

2

Первое, оно же рабочее, название этой книги — "Как отно­ситься к себе и миру: практическая философия на каждый день". Соответственно и первая, и вторая книги очень похожи: формальное отличие только в том, что в последней акцент перенесен с "людей" на "мир" и изменен масштаб взгляда — не "психология", а "философия".

• Автор смотрит на то же самое и так же, просто он взлетел повыше над землей. А космос открывает и другие перспективы, и рождает другие чувства...

Философия и психология — это просто языки разного уровня. Психолог — это мудрый практик, который, не взлетая высоко, разжевывает философию применительно к житейской конкретике. А философ — это мудрец, который по поводу самых разных житейских проблем, не вникая в конкретику, говорит одни и те же вещи — те, которые эти проблемы снимают. Философия в буквальном переводе — любовь к мудрости.

• Не путайте с метафизикой — учением о строении мира. Я не люблю эти учения: в них легко верить, но невозможно проверить, и, самое главное, какое мне до всех этих проблем дело? Если болит душа, нужно что-то о душе, а не о материи, пространстве и времени.

Философия этой книги, как и психология предыдущей, — прикладная. Она для повседневности, для живого и чувствующего человека с утра до вечера его дня и жизни, в привычном окружении близких и далеких, для работы и праздников, болезней и телевизора.

• Философия, как и психология первой книги, — практическая.

3

Если считать эти книги детьми, то мой первый ребенок родился экстравертом и милашкой-для-всех, хотя не без глубины и с изюминкой. Второй ребенок — глубокий интроверт и мудрец от рождения, но такой же озорной и общительный.

• Более поздние дети вообще, как правило, по всем параметрам оказываются гораздо дальше от статистической середины: чаще отклонения и к гениальности, и к патологии. Будем считать, что этому ребенку повезло.

Ребенок, впрочем, сильно насмешлив, ироничен, а то и просто ехиден, хотя в целом брызжет здоровьем и оптимизмом. Его редкую злость, думаю, стоит простить — она горька и порождается, по-видимому, еще не совсем изжитой сентиментальностью. Свои истории этот прелестный ребенок вос­принимает исключительно как Сказки и в упор не понимает вопроса: "А это Правда?"

• Его ответ: "Мне это глубоко безразлично. То, что я рассказываю, — это Сказки, и все, что мне от них нужно, — чтобы они работали. Обычные сказки должны детей усыплять, а мои — будить. А правдивы ли они — кому до этого дело, если с детьми, их слушающими, происходит все, что и должно происходить?"

4

С радостью и совершенно искренно признаюсь: эти "Сказки" — моя самая любимая книга. Как ни открою, как ни начну читать — так восхищаюсь и стилем, и содержанием. Это надо же так здорово написать!

• Ай да Пушкин! Ай да ...!

Всегда читаешь с удовольствием то, что было с огромным удовольствием написано.

Кстати, о нас с Пушкиным. Многие упрекают меня в цинизме, но это недоразумение. Любой реализм в отношении к людям не рождает ничего, кроме грусти, а когда этот уже грустный реализм подается на веселом фоне — да, это называют цинизмом. Но ваш автор, делая это — а автор делал это с нескрываемым удовольствием! — автор лишь продолжал традицию великой русской литературы.

• Отрицать цинизм Пушкина могут только те, кто давно его не читал. Но что другое придает “Евгению Онегину” такое очарование?

5

Многие сравнивают эту книгу с произведениями Ницше — если мне это и льстит, то постольку-поскольку. Я читал Ницше, и некоторые вещи достаточно внимательно. Но мою книгу мне читать интереснее. Ницше, как импровизатор, с блеском растекается — но растекается, а я лаконичен. Он мучительно страдал желудком, глазами, головной болью и депрессиями, и его веселое буйство на этом фоне местами то неустойчиво, то болезненно. А у меня со здоровьем полный порядок, и пишу я веселее. Как первооткрыватель, он еще осторожничал — а я уже смелее и жестче. Но и, как ни странно, добрее.

Ницше трудно было предположить, что его сверхчеловек окажется настолько душевно богатым и сильным, что будет с удовольствием позволять себе заботу, тепло и нежность. Нас разнит многое, но есть и то, что объединяет, — это искренность и безусловная забота о человечестве.

6

Книгу уже читали и слышали самые разные люди. Отзывы очень многих: "Это не психотерапевтично! Это опасно! Это годится только для сильных! Это смогут понять только прошедшие Путь, только продвинутые!"

Возможно. Но я совсем не ставил здесь задачи оказывать кому-то душевную помощь, не собирался никого воспитывать и не несу никакой ответственности за неуклюжие душевные движения тех, кто не выдержит нагрузки этой книги. Если я сделал тяжелую штангу, а кто-то стал ее поднимать и надорвался — мои соболезнования, но в его несчастье виновата только его глупость.

В то же время кем-то книга может быть использована как ориентир для личностного роста. Многие мои ученики (хотя это совсем не мое внутреннее слово) так ее используют, и она им нравится в таком качестве тоже.

7

Персонажи этой книги хорошо знакомы тем, кто знаком со мной. Тут мелькают члены моей семьи: жена, которая как Чудой была, так Чудой и осталась, и детишки: подрастающие бубуси и мумуси Ваня и Саша. Сашка-племяшка — светлое явление каждого моего лета, когда, собственно, и писалась книга. Остальное время года меня окружают члены Клуба — клуба практической психологии "Синтон". Клуб, этот мир, созданный мною двенадцать лет назад, по-прежнему занимает в моей душе и жизни большое место: он много требует, но и много дает. С ним, по крайней мере, не соскучишься.

8

Книга устремлена к совершенству, но ее автор совершенством не является. Она отражает не мой уровень, а мои ориентиры.

• Это даже не цели. К целям — стремятся, а среди своих ориентиров я просто живу.

Что касается моего дальнейшего саморазвития, то ныне я отношусь к нему достаточно прохладно. Я далеко не идеал, но мое Я как аппарат для жизни работает устраивающим меня образом, стабильно, и хотя в самосовершенствовании можно изощряться и дальше — я не уверен, что мне это нужно. Полагаю, что теперь можно заняться и другими делами.

• Если автомобиль без тормозов, не заводится и просто грязный, его надо помыть и привести в порядок. Конечно, если увлечься, его можно сделать еще и летающим, и поющим. Но стоит ли? Может быть, в него надо просто сесть и поехать по делам?

А дел много. Сейчас, например, моя жена просит починить ей половую щетку.

Предисловие закончено. А Книга началась. Начались — Сказки.

Сказка о науке психологии

Пролегомены

О языке и методе

Когда я был студентом и проводил время на сельхозработах, мой друг Саша Агафонов, глядя на сортировочную машину, по ленте которой через наши замерзшие руки двигался поток комьев земли и клубней картошки, однажды задумчиво изрек: "Мне это исключительно напоминает процесс восприятия перцептивной информации!" — и далее убедительно проиллюст­рировал на примере работы нашей сортировки активность и избирательность перцептивного процесса, включая работу кратковременной и долговременной памяти. Содержание соответствующей главы учебника было предметно воспроизведено практически полностью — за несколько минут.

• Я так понимаю, что образ чего-то, похожего на такую сортировку, изначально был в сознании авторов учебника, но они сами не могли себе в этом признаться и поэтому пытались использовать язык науки.

А тут сменился — был выявлен — внутренний, живой язык. И то, что могло часами толковаться на птичьем научном языке, стало видеться сразу: зримо и внятно. И тогда, вдруг, я понял, что за высоким и таким пустым для меня научным языком стоят (могут и должны стоять!) вещи простые и земные — такие, как эта тарахтящая сортировка. Я разрешил себе так видеть и говорить.

• Как только я разрешил себе это, все встало на свои места.

Не ждите от меня птичьего языка науки

Теперь, когда мне надо говорить о Душе, о Внутреннем Мире, я рисую удобные рабочие картинки. Я, как архитектор, обсуждаю замысел Личностного Фасада, планировку Внутреннего Дворика и устройство Внутреннего Дома души; как врач и антрополог, описываю Внутреннего Человечка; как возничий, осматриваю конструкцию Экипажа душевных Сил; как политолог, осмысляю жизнь Государства душевного мира. Я буду инженером и садовником, менеджером и пастухом — кем угодно, если только полученные таким образом картинки окажутся ясными и убедительными.

• Причем рассматриваю я их не просто как аналогии — нет, это на­стоящий язык, на котором о Внутреннем Мире надо говорить и который способен Внутренний Мир строить.

То, что видится во внутреннем плане

Чувствуйте и смотрите: "От этих слов сразу стало холодно — и душа сжалась так, что последующие извинения уже повисли в пустоте. Душа закрылась..." Смотрите и чувствуйте: "Этот взгляд согревал, а слова звучали прелестной музыкой. В душе взошло Солнышко — и стало светло..."

• Какую реальность описывает этот язык?

Внутренний план — это то, что делается в вашей душе за оболочкой внешних действий. Это то, что делает ваш Внутренний Человек в своем Внутреннем Мире. И это то, что совершенно ясно видится Душевным Зрением, слышится Душевным Слухом и ощущается Душевным Осязанием.

Только разглядев внутренний план своих действий, взрослые могут понять, какие же они еще плохо воспитанные дети.

"Я просто сказал..." — да нет, во внутреннем плане это привлечение к себе внимания: ты стер мысль собеседника и в центр беседы поставил себя. "Ну, мы поспорили..." — расшифруйте: каждый разбивал то, что строил собеседник, и отчаянно защищал свое, для того только, чтобы разрешить себе попереживать драгоценное: "Я прав" — самый дорогой приз для дураков. "Ну, я отругал..." — в реальности ты сейчас собеседника бил, заботясь более всего о хлесткости ударов — и, желательно, по открытым ранам.

Только разглядев внутренний план действий другого, мы можем понять, насколько нереалистично большинство наших к нему ожиданий и требований.

Он безудержно (но не вовремя) смеется, вы его дергаете: "Прекрати немедленно!" Нет, к тонкой энергии его сознания сейчас обращаться бессмысленно: он сейчас купается в брызжущем потоке хохота, выплыть из которого пока просто нет сил. Ситуация аналогична той, как если бы ребенок был зажат между двумя бетонными плитами, а родители требовали бы: "Быстро беги сюда!"

• Что делать? Или подождите, пока стихия утихнет, или "клин клином": опрокидывайте его смех чем-то еще более внушительным...

А если он сейчас отчаянно врет — не возмущайтесь, а пожалейте его, потому что во внутреннем плане он безвыходно прижат и, если отчаянным рывком не вывернется, будет растоптан...

• И кстати, так прищемили его именно вы. Вы видели это?

А теперь —

Трудная жизнь Внутреннего Человечка

Печальное это зрелище — наблюдать, насколько Внутренний Человечек слаб и беспомощен... На одного бычка, наделенного природной животной силой, приходится обычно десять дистрофиков, не способных стоять на собственных подкашивающихся ногах и не выдерживающих никакого давления.

• Они действительно слабы, но еще более любят это представить. Их игра в Слабого — игра, дающая возможность избегать ответственности и нагрузок. Видели бы вы, какую богатырскую силу и недюжинное упорство проявляют они, доказывая при случае свою слабость и беспомощность!

Вместо того чтобы учиться стоять и ходить самостоятельно, они собираются в пары и кучи, что, конечно, устойчивее. Называют они это дружбой и очень ценят. В таком симбиозе они почти не падают, хотя, привыкая к поддержке, скоро отвыкают от самостоятельного хождения и все в большей степени становятся инвалидами.

Они рядом еще и потому, что замерзшим так хочется согреться. Прижавшись, а то для надежности и привязавшись, им становится действительно теплее, но теперь им мешают локти.

Спокойно пребывающих в их рядах практически не встретишь, постоянно заметно какое-то колыхание. Кого-то потянуло к свету, другого пошатнул ветер, третьего толкнули окружающие — они постоянно трепыхаются. Но когда дергается один, то, как правило, толкает локтями и дергает привязанных к нему других — близких. Те дергаются в свою очередь — и так по бесконечной живой цепочке.

• Кроме того, что бестолково, это достаточно болезненно.

Так они и живут, как стадо дикобразов: порознь — холодно, а вместе — колко, постоянно натыкаешься на иголки ближнего...

Они обычно голодны, и их вечно пустой желудок требует постоянного заполнения. Соответственно, в их широкие рты, открытые всем ветрам и мусору, постоянно что-то вливается, эпизодически пережевывается и частично переваривается, что-то усваивается, хотя и плохо. Наполнившись, а то и обожравшись, они успокаиваются, но теперь в них начинается процесс брожения, и результаты плохого душевного пище­варения в той или иной форме выходят наружу.

• Люди это называют "Я переполнен и не могу не поделиться".

Как лепешки из коров или пар из чайника без крышки, из них постоянно что-то выходит или вываливается. Если из одного что-то вывалилось (мысль, желание, переживание, в том числе острое) и задело (а то и оцарапало или толкнуло) другого, то теперь в действие приводится получивший. Откачнувшись и взболтав свое внутреннее содержание, на обратном махе он выплескивает что-то тому в ответ, запуская теперь его гидравлические процессы, и т.д.

• Если расплескивалось дерьмо, то такое взаимодействие называется руганью, а если сладкая вода, то приятным разговором. Обычно же консистенция смешанная.

Большинство предпочитают поглощать все что угодно, лишь бы не оставаться голодными. Оставшееся меньшинство старается дурно пахнущие продукты не есть, но трудность в том, что свой постоянно открытый рот почти никто из них закрывать не умеет. Поэтому если кто-то от ближнего не увернулся, то все выплеснутые ему гадости он все равно вынужденно съедает.

Гадости нередко оказываются просто ядовитыми. Тогда существа мужского пола, то ли более закомплексованные, то ли в заботе об экологии, пытаются переварить все это внутри себя, результатом чего является их более ранняя смертность. Существа женского пола, более раскрепощенные и не затрудняющие себя ненужными размышлениями, вываливают все на окружающих. В результате вокруг них — грязно, но им — хорошо.

• А в целом получается даже как-то гармонично.

Друг без друга человечкам тяжело, но и к совместным действиям они приспособлены плохо. Неуклюжие и постоянно пребывающие в каком-то полусне, они постоянно задевают друг друга, в упор этого не замечая. Когда же задевают их, они отвечают крайне агрессивно, чуть что — стараются бить наотмашь и желательно по самым больным, уязвимым местам. От этого тонкая кожа их всегда в синяках и царапинах, как будто в постоянном раздражении, и раны могут не затягиваться годами.

• Многие с упрямым лицом Жертвы ковыряют себе в ране сами.

Почти единственное и прекрасно действующее лекарство, оно же универсальная общеоздоравливающая процедура для них — это поглаживания, но, как ни странно, поглаживания среди страдающего населения там практикуются крайне редко.

• То ли они об этом лекарстве не знают, то ли считают его чем-то неприличным...

Пытаясь защитить себя от тычков окружающих, они прячут свое тельце в защитную скорлупу, умело лишая себя при этом и царапин, и поглаживаний, и вообще живого потока жизни. Некоторые подвижные панцири с набором социальных шаблонов, надо признать, очень удобны, плюс по внешности напоминают вполне живого человека.

• О том, что это панцирь, догадываешься только по его механичности и потому, что рядом с ним всегда холодно.

Жалкий внешний вид Внутреннего Человечка, опутанного, как мумия, веревками с ног до головы, связанного с другими да еще привязанного к массе вещей вокруг него, довершают тяжелые Очки на глазах плюс плотный Колпак поверх всего.

Что касается Колпаков, то, надвинув их на глаза, каждый может видеть нарисованные на них Реальную Картину Мира и Правильные Маршруты Жизни. Колпак называется Умом, и каждая мумия по­старше торопится поплотнее нахлобучить его тем, кто пробует смотреть на мир своими глазами.

• Парадокс: при этом тех, у кого Колпак по­рвался и на кого сквозь дырки и щелочки хлынул свет мира, они называют счастливыми.

Очки же на глазах — вещь гораздо более индивидуальная. Они позволяют Реальную Картину Мира исказить в любом желаемом для человека направлении: например, увидеть мир в скорбных красках при желании попечалиться или сделать его радужным при требовании устроить праздник.

• Линзы-светофильтры в очках человечки меняют своими собственными руками, но самое удивительное то, что именно этого они и не видят. И мир для них остается Объективный, а не произвольно ими же Раскрашенный.

Обязательным — и одновременно престижным — для каждого Внутреннего Человечка считается приобретение Воспитанности. Внешне-конструктивно Воспи­тан­ность выглядит как бесчисленные Запреты и Предписания, которые, аккуратно пере­плетаясь и окружая человечка со всех сторон, образуют своеобразную клетку-тюрьму. При этом каждый владелец своей Тюрьмой очень гордится, считает ее самой Правильной Тюрьмой на свете и заботливо протирает прутья ее решетки, с него­до­ванием отвергая предложения оста­вить ее и жить свободно.

• Более того, родители всегда гордятся, передавая ребенку дубль своего личного загона.

Кто такой Психолог?

Когда человек представляется: “Я — Психолог!”, неосведомленные школьники прыскают на тему “Психа”, а осве­домленные взрослые с опаской выказывают уважение. Правда, им всегда хочется убедиться, что это Психолог Настоящий, а не какой-нибудь самозванец. Ведь так много претендующих на это Высокое Звание!

• Наивные...

На самом деле психолог — это рядовой сотрудник Службы Быта, нечто среднее между слесарем из домоуправления и зубным техником.

У женщины разладилась швейная машинка, порвался или трет сапог — она идет в мастерскую, мастер ее грязную машинку чистит и стоптанный сапог чинит. Когда же у нее разладились отношения с детьми, вот-вот порвутся отношения с мужем и трения на работе, она идет в другую мастерскую, где мастера зовут “Психолог”. Психолог жутко замусоренную душу ее чистит, мозги кое-как вправляет, и она еще некоторое время живет почти без трений.

• Душой, впрочем, она как не занималась, так заниматься и не будет. Но жить пока будет, и так до следующей поломки.

А Психолог ей в этом помогает.

Или не помогает, но продолжает высоко нести знамя Научной Психологии. Например, так.

Нет больного — нет проблем...

К доктору попал больной. Жалобы — ненасытный голод, жрет все подряд: соленое и сладкое, съедобное и нет. Вздутый живот не оставляет сомнений, печальные глаза родственников зовут к сочувствию. И доктор лечит больного — дай Бог ему успеха!

Психолог аналогичную задачу решает немного иначе. К нему приходит клиент и, через минуту уже всхлипывая, рассказывает про свою незадачливую жизнь. Жизнь его полна событиями. Собственно, в его жизни событиями оказывается всё, всё у него вызывает новое настроение и за ним — то водопад радости, то поток слез. “Наша болонка вчера два раза чихнула, я сразу заволновался, душа разрывается, полночи не спал”.

• Тот же голод налицо: только голод к попереживаниям, тяга поплакать и повосхищаться. И та же ненасытность и неразборчивость.

Психолог, как и его коллега врач, безучастным не останется. Нет, за лечение он, конечно, не возьмется: проветривать замусоренные мозги, настраивать разлаженную душу, менять подгнившие ценности — морока слишком хлопотная. Он лучше оставит все как есть, но проконсультирует клиента, в каких кормушках и источниках эту жажду переживаний лучше утолять, учитывая именно то трудное обстоятельство, что жажда эта у клиента неутолима.

Далее. Пара вопросов этому неистовому коллекционеру эмоций, и вот уже видно тех, кто рядом с ним: нервная и усталая жена, вокруг нее дети с такой же тонкой душевной орга­ни­за­цией и хилым здоровьем. Это его драгоценности и привязанности, ради которых он и мучается. Мучается он, еще более они мучаются с ним. Все тоскливые глаза с болью и надеждой смотрят на Психолога. Смотрят с болью. Значит, все-таки перед ним — больной? Но ведь он такой не один...

• Это-то и явилось подсказкой. Когда патологии много, ее всегда можно назвать нормой.

Предложив проплакать свои очередные переживания и вы­ска­зав свое убеждение, что рыдание — неотъемлемое право каждой аутентичной личности, Психолог доверительно сообщает, что наука считает эти особенности характера нормой, а называется в науке это безобразие, простите, ваш тип — "лабильный тип с истероидными чертами".

• Нет. Поскольку он гуманист, клиенту для мягкости он сформулирует это как “чуткий” и “артист”.

Все. Нет патологии — нет проблемы.

Клиент воодушевлен, и теперь его можно уже не лечить, а исследовать. Вот и полегче. Для верности Психолог сделает об этом длинное сообщение на научной конференции, напишет умную статью со всеми необходимыми ссылками, и скоро вместо рядового психотерапевта он станет доктором — доктором наук.

Профконсультант — и немного о Самоактуализации

Психолог-консультант нанят на работу, чтобы ориентировать подростков и молодежь в правильном выборе своей будущей профессии. Из теоретических трудов гуманистического направления он уже знает, что для человека важнее всего его самоактуализация. И если человек найдет то, в чем полнее всего раскроется его сущность, что более всего отвечает его глубинным запросам, тем больше удовлетворения получит он сам и тем с большим желанием — и, следовательно, эффективностью — он будет работать.

• Вообще-то государство волнует только последнее: эффективность, и только за это консультанту деньги платят. Но в сердце нашего консультанта, повторяю, горит высокий дух, и он будет искренне выискивать в каждом ленивце его подлинную сущность.

Впрочем, самый высокий гуманистический позыв о самоактуализации все равно необходимо облачить во что-то более-менее житейское, и тогда появляются формулировки о необходимости учета индивидуальных особенностей личности, куда включаются психофизические особенности человека, его склонности и интересы.

• На всякий случай, мой читатель — ты еще не ощутил подмены?

Потому что чуть позже в специально разработанной анкете появляются вопросы типа: “Сильные ли у вас кисти? мышцы спины? ноги? Уважаете ли вы людей? Вы любите жизнь спокойную, размеренную или наполненную быстро меняющимися и неожиданными событиями?” — ну и, конечно, вопросы о ценностях человека и его интересах.

• Которые нормальным подростком расшифровываются как: “Что тебе в лом, а что — в кайф?”

И вот перед консультантом садится молодой человек. На нем нескрываемо буйно и везде растет мышечная масса, он очень уважает большие деньги и совсем не уважает людей, а по жизни больше всего любит балдеж, приключения и опасности.

Соответственно, если психолог-консультант не умолчит и не соврет, то молодой человек на научной основе узнает профес­сию, в которой он сможет более всего себя реализовать. Называется эта профессия — Бандит. И только в ней он сможет самоактуализироваться, в наибольшей мере раскрыть все свои скрытые — и очень даже явные — потенции.

• И будьте уверены, с потенцией у него будет все в порядке.

Мимо души, или Чего не делает Психолог в школе

Чтобы было понятно: пояснения от Автора

Позвонили, пригласили: состоится рабочий семинар практических психологов, ведущих группы и работающих главным образом в школе. Замысел? Собраться лучшим силам и в своем узком кругу пройтись по болевым точкам каждого.

• Это было Главной Приманкой. Ведь психолога хлебом не корми — дай только, чтобы кто-то по его болевым точкам прошелся...

Соответственно была уверенность, что говорить все будут как есть, без масок, и это привлекало еще более. Поэтому — собрались.

Итак, узкий круг специалистов. Посмотрели друг на друга, поделали Доклады, показали Работу. И тогда я понял, что не могу молчать, столько из меня посыпалось чувств. Разных. От людей я остался в восторге, а от их работы — в возмущении.

• Может быть, именно потому, что люди-то какие!!

Если коротко и мягко, то итоговые впечатления следующие: “Психологи — это классные люди, только делают они что-то не то”.

Итак, зарисовки.

Очень осторожный Психолог

Очень осторожный Психолог рассказывал о своей работе. Это был действительно хороший и честный Психолог, но чем больше он говорил, тем тяжелее становилось у меня на душе.

• Отчего?

Психолог был Усталым Гуманистом и много раз подчеркивал, что чужие души трогать опасно. Он говорил долго и проникновенно о том, насколько опасны психологические группы, задевающие и обнажающие душу, тем более в ситуации школьного класса. Он говорил, что опасны тесты и опасно знание человеческой психологии, поскольку все это дает возможность психологического манипулирования.

• Он говорил умный текст, но я видел картинки.

Я видел: у Психолога есть его Психологический Арсенал. Он очень походил на некий дремучий оружейный склад, в котором хранится очень опасное оружие. А во­круг него ходит Психолог и рассказывает, что тут оружия очень много и оружия опасного, но он его только покажет и ничего трогать не даст.

Ну очень опасно!

• Более внимательные могли прочесть подтекст: “Если вы умные, берите, но без меня”.

При этом Психолог интересовался у коллег, что, на их взгляд, нужно для того, чтобы ученики учились с желанием, какие методики для этого нужно использовать.

Я слушал и вспоминал свою жизнь. Когда я был преподавателем в институте, я тоже сочинял милые лекции под лозунгом “А вот еще интересно”, рассказывал психологические байки, и все было в общем-то хорошо, но изредка ко мне подходили умные и живые люди и спрашивали: “Ну и что?” Это означало: “Что мне с этим делать? Как это может изменить мою жизнь?”

• Мои занятия не помогали им жить. И поэтому мне приходилось искать методические приемы, использовать педагогические воздействия и запускать Дразнилки.

Как я понял, этот славный Психолог тоже нашел свое, очень умное решение.

Очень умное решение

Исходная посылка: Психолог знает, что его задача — вооружать людей психологическими знаниями. Трудное обстоятельство: он гуманист, и поэтому вооружать дикарей опасным оружием не хочет. Итого — творческая проблема: что бы такое ученикам дать, чтобы одновременно им ничего не дать? Как бы так поработать Психологом, чтобы при этом душу не трогать?

• Еще раз: как бы и Психологом остаться, и невинность соблюсти.

Подсказка к решению: вокруг — нормальные учителя, ходят с тетрадками, усталые, но без этих высокогуманных душевных мук. А может быть, это и есть решение?

Да, но его надо реализовать. И вот Психолог окунается в методическое творчество: он разрабатывает учебный курс. Это учебный школьный курс, но только в увлекательной форме, то есть нечто Строгое по сути и Легкое по форме. И вот теперь на уроках он начинает давать умные Теоретические Знания, а чтобы это проглатывалось, для смазки рассказывает Интересные Психологические Байки.

Итоги: все становится хорошо. Психолог выполнил святую заповедь “Не навреди” и поэтому чист, а ученики с ним время провели.

• И не просто провели, а полный атас.

Психология как Учебный Предмет

Богомерзостен пред Богом всякий, кто учит геометрию, а се грехи душевные — любить астрономию и эллинские книги.

• И они учат ответы на вопросы, которые никогда не задавали. Или которые можно задать только из любопытства, когда делать нечего.

У лучших учителей Физика становится еще и прикладным предметом, то есть учителя показывают, как это иногда может помочь ученикам по жизни. Объем полезного оказывается невеликим, но появляется смысл хоть какой-то.

И вот — торжество и апофеоз: теперь Учебным Предметом становится Психология. Ее начинают преподавать как ту же самую Физику, только с другими заморочками. Ее как бы переодели, создали ей видимость чего-то Солидного и Настоящего. Все в порядке: пройдет время, создастся традиция, и глупые вопросы “Зачем нам это изучать?” исчезнут. Ну как же без Психологии?

• “Перцепция”, “сенсорная персеверация”, “афферентный синтез”, “аттитюды”, “фрустрация”, “афиляция”, “индипенденство”... Видите, как все это высоконаучно! Впечатляет?

А вот есть еще закон Вебера—Фехнера, эффект Зейгарник и кривая забывания Эббингауза. Выучите это, потому что это Основы науки психологии, а Основы Наук должны знать все!

• Забыл выучить главу про Память? Поленился прочитать про Волю? Обманул, что учил про Порядочность? Садись, “два”!

Естественно, хороший предмет должен иметь и прикладной аспект. Психолог его ищет и находит. Теперь он развивает память, внимание и другие психические функции, учит языку общения и психологии сдачи экзаменов. А мог бы с не меньшей пользой развивать функции, например, физические, учить языку, например, английскому и психологии, например, забивания гвоздей.

• Естественно, это всё вообще-то нужные вещи. Просто все они — мимо души.

Почему это грустно? Вот картинка, прочувствуйте ее: полуразрушенная, страдающая страна, в ней живет Волшебник, который мог бы остановить войны и эпидемии, который мог бы спасти страну, но он откладывает свою Волшебную Палочку. Никто не упрекнет его, он не бездельничает: Волшебник занялся выращиванием картошки... Хорошая вещь — картошка, но в груди не щемит?

Пошто приходила тетка к детям, или Совращение малолеток

Если вам не надоело, я хочу еще немного подержать вас в школе и познакомить еще с одним Психологом.

• Говорят, что мужчина-психолог не мужчина, а женщина-психолог не психолог, но в данном случае это совершенно несправедливо.

Итак, в школу пришла тетя. Да не просто тетя, а настоящая тетя Психолог. Тетка грамотная, способна писать даже методические пособия, поэтому ставит задачу: детишек в психологию заманить, а когда те вляпаются, назвать это сформированным интересом и зафиксировать.

• Весь этот лексикон — ее.

Чего хотят детишки? Они хотят много чего разного, но есть одно, чего хотят они всем своим нутром. Хотя многие из них и не подозревают об этом, хотя многие и откажутся признать это — все они хотят тепла и близости. Но этого у них нет. И когда тетя Психолог говорит: “Давайте овладеем Наукой Психологией!”, они слышат: “Вас будут любить. Вы получите тепло. Вы будете счастливы!” У них рождаются надежды. Они идут к ней — к Психологу! — и садятся за парты.

Начинаются уроки: звучат тексты и ставятся вопросы. Чтобы совсем не затекали ноги и хоть как-то двигалась душа, Психолог даже ставит с ними некоторые сценки. Тогда становится интересно, почти как во дворе. Да нет, детишкам правда бывает интересно, потому что иногда тетя Психолог рассказывает что-то и про них. Она, например, дает тесты, и они, ответив на несколько сотен странных вопросов, потом при желании могут прочитать свою характеристику.

• В которой говорится о них то, что они знали о себе и до этого.

Курс длинен, но детишки не ропщут. Ведь они в школе, то есть в месте строгого заключения для их души и ума. А тут есть возможность занять себя хоть чем-то интересным, иногда даже полезным. В классе тепло, привычно, можно разговаривать, и училка не ругается...

Дети живут по-прежнему в Джунглях и смертельно боятся, что кто-то с ними рядом, такой же озлобленный звереныш, как и они сами, увидит их рану и вопьется в нее. Поэтому на вопрос анкеты, которую заботливо предложит тетя Психолог, они судорожно ответят: “Нет, мы не хотим, чтобы здесь трогали наши душевные проблемы...” Тетя Психолог в связи с этим проконстатирует некоторую тревожность учеников и продолжит давать материал в русле их актуальной познавательной активности.

• Они будут вместе избегать того, что детям так важно.

А у тети Психолога есть еще свои, неизвестные детям заботы. Ее, например, очень волнует, а научна ли преподаваемая ею Психология? Она беспокоится, соответствует ли научным ритуалам вводимая ею понятийная сетка и в рамках какой академической школы она нагружает детишкам мозги.

Она беспокоится о том, как сделать Науку. Жалко, что нет рядом с нею никого, чьей заботой стало бы как сделать человека.

• Хотя бы такого же, как она. Потому что она сама — человек светлейший. И я ее нежно люблю.

Что я хочу

Что я хочу, когда работаю с людьми? Все, чего я хочу, —освободить внутреннего человека и осветить его внутренний мир. Залечить раны, открыть в нем самом источники энергии и любви, сделать человека сильным и добрым. Чтобы он не шатался от ветров настроений, не мотался от ожиданий окружающих, не склонялся под гнетом обстоятельств, а крепко стоял сам, твердо шел сам, по своему пути. Чтобы он открыл глаза и увидел мир, а не только картинки о мире. Чтобы сбросил тяжелый панцирь и стал открыт миру, воспринимая его в полноте, чутко и тонко, но при этом стал неуязвимым и не ранился — ничем.

В этом смысле конечная цель моей работы с людьми всегда одна, общая. Но исходная недоделанность и боль у каждого своя, соответственно помощь каждому нужна разная.

Одного нужно только поддержать, чтобы он не падал на острые камни. У другого — выбить костыли, чтобы учился стоять на собственных ногах. Третьему — разбить скорлупу, чтобы он вылупился в мир: вначале будет дрожь, но на свежем ветру пух быстро подсохнет. Того, замерзшего, надо отогреть. А вот этого, такого запыленного, очень хочется протереть мокрой тряпочкой.

Но только, пожалуйста, не называйте меня психотерапевтом.

Я — не психотерапевт

Наблюдая за работой моих коллег, я убедился, что совершенно не хочу быть психотерапевтом.

• Я понял, что психотерапия — это очистка души от дерьма, а глубинная психотерапия — это глубокое копание в дерьме.

Наблюдая за тем, как мои коллеги деловито чистят эти набитые грязью души, я понял, что не хочу быть таким же ассенизатором. Не желаю. Возможно, эта работа очень благородна, но я не любитель человеческих помоек.

• Замечание из зала: “Врете, Николай Иванович, ведь как раз этим и занимаетесь. И здесь — в книге, и в Клубе”.

Да, я понимаю, что эта работа очень нужна. Действительно, если человеческие души раз за разом изначально уродовать обычным семейным воспитанием, а потом оттачивать злой и переживательный идиотизм сериалами типа "Просто Мария...", то такой человек не только постоянно наполняется дерьмом — от жизни, он сам же это дерьмо в жизнь и несет. И тогда ему и армии подобных ему нормальных, то есть душевно искалеченных, людей требуется армия внимательных психотерапевтов.

• Я не буду психотерапевтом, потому что это тупиковая работа. Чисто не там, где метут, а там, где не сорят.

Я не психотерапевт. Я строитель и настройщик души. Я люблю это. Люблю настраивать душу — свою или чужую — так, чтобы она все больше и больше была открыта свету... Чтобы все больше вбирала в себя тепла... Чтобы, работая без отходов, она не только хранила в чистоте себя, но и делала мир вокруг красивее и чище.

Конечно, меня трудно назвать добрым человеком. Я не люблю слабых, которые считают своим правом быть слабыми. Не люблю калек, которые нашли в этом свое призвание, и не хочу заниматься душевным протезированием. Я не люблю больных, которые не умеют быть здоровыми, и не увлечен перспективой помогать им благополучно переползать от одной болезни к другой. Они болеют потому, что их душевное или физическое тело болеть всегда готово. Эти всегда больные не болеют только тогда, когда еще не успели заболеть в очередной раз. И вылечив текущую болезнь, они с открытыми болезням дверями просто ждут следующую.

• Здоров не тот, кто лечится, а тот, кто умеет быть здоровым.

Я не врач.
Я - мастер душевного здоровья.

“Синтон”, или Сказка о Кулинарии

Приглашение на Кухню

Искусство подготовки и проведения тренинговых психологических занятий есть искусство высокое, сродни искусству кулинарному.

Суть вроде бы проста: народ приходит голодный, и его надо накормить — доброй теплотой, красивыми переживаниями, сильными мыслями. Но “Синтон” не забегаловка, и мы устра­иваем не закусон, а Трапезу, поэтому у нас важным оказывается всё: и что есть, и как есть, и во имя чего.

• Ведь просто иметь чем накормить — мало. Чтобы все это было усво­ено, надо еще подготовить к Трапезе того, кто эту пищу будет в себя принимать.

Если человек не готов к приему, например, знаний, а мы его неумеренными порциями грузим и грузим, что будет в результате? Плохо переваренные знания у одних породят научный понос, у других — рвоту протеста, что повсеместно и наблюдается в академических учебных заведениях.

• У меня никогда не было проблем что давать людям, но всегда был и остается вопрос: как это дать? Как дать так, чтобы люди это съели и чтобы это было ими усвоено?

Поэтому самое главное в “Синтоне” — это синтоновская Кулинария, подбор и состав блюд: тем, игр и упражнений. Вот чем я сегодня занимался? Да как всегда, готовкой. И сделал оч-чень аппе­титное занятие: и пожевать есть что, и попереживать, и поразвлечься. А вкус­но, а сытно, а полезно-то как!

• Ешьте на здоровье. Как говорит мой секретарь, Энди: “Приятной вам концентрации!”

Желающих научиться готовить так же — приглашаем, естественно, к нам на Кухню.

Что у нас в меню, или Наша Трапеза

На каждое занятие в “Синтон” люди приходят с Улицы, и их уличную грязь надо смыть. Поэтому всякое занятие начинает “Минута ребят, минута девушек”, когда после целой недели разлуки каждый может встретиться с тем, с кем хочется ему — и с той, которая хочет встретиться с ним. Музыка, слова, руки, объятия, много объятий, веселые поцелуи... Пусть эта теплая нежность сделает чистыми их глаза и согреет их руки.

Я обязательно постараюсь устроить им общение в парах глаза в глаза, это — как пить чистую воду. К сожалению, большинство от этого уже отвыкло и предпочитает воду с вареньем. Ну что ж, можно добавить консервированных ягод: музыку и медитативный текст, там вполне достаточно и сладости, и витаминов.

Нектар любого занятия — карусель недолгих, но близких встреч. Новые глаза — это каждый раз новый вызов, новый мир, новое испытание, а что может быть слаще этого?

Если туда подмешать еще и близкий физический контакт, и нежные касания, то у некоторых, с устатку или непривычки, начинает идти кругом голова. Как метрдотель, я знаю, что слишком экзотические и неочищенные блюда (обычно с садов сексологии) могут вызывать сильное опьянение с последующей тошнотой.

• Любопытно, что за это народ готов хорошо платить — но мы в “Синтоне” практикуем только здоровое питание.

Занятие не может быть без обсуждения какой-нибудь важной темы в микрогруппах: это не всегда особенно вкусно, но почти всегда питательно. Как картошка. Но тема должна быть все-таки живой, а обсуждение — незатянутым, иначе начинается просто жвачка.

Вяло жующим оказывается необходимо своевременно ожечь горло горьким перцем: про каждого можно найти столько и такой Правды, что с обожженным горлом — а то и сердцем — неделю проходишь, и то не заживет...

• Для многих известных мне людей дорога к личностному росту начиналась с предынфарктного состояния. Я ничего не имею против шоковой терапии — лишь бы действовала...

Настоящая черная икра, острый деликатес — если устроить еще какую-нибудь недолгую, но крутую беготню.

• Ибо у молодежи лучше всего в голове откладывается то, что пришло через ноги.

А потом надо тихо и умно посидеть и послушать ведущего, тогда пища уляжется и переваривание начнется.

Переваривание занимает обычно пару дней, к концу недели он снова голоден — и снова бежит на занятие.

О новичках и заевшихся

Когда в Клуб приходит новичок, он ходит с открытым ртом и с аппетитом ест все что попало. В порциях мы не экономим, народ наедается до отвала — и балдеет от вкусности. Месяца через три народ уже откормленный и довольный. Правда, некоторые в ресторане уже освоились настолько, что начинают когда-то кривить губы: “Это мы пару месяцев назад уже ели!”, а спасибо говорить забывают.

• Впрочем, если им вовремя вставить клизму барьер-занятия, эти заболевания обычно проходят.

Некоторые становятся завсегдатаями, то есть есть уже ничего не хотят; они просто тусуются и часто мешают обслуживанию нормальных посетителей.

Грусть моя...

Я часто грущу, особенно после хороших занятий. Народ уходит откормленный и довольный, а я в задумчивости перебираю листки своих методичек и лица моих посетителей. Я с грустью думаю о тех, кто бежит в мой ресторан просто для того, чтобы забыться; только для того, чтобы на­есться. Я накормил тебя: теперь ты пойдешь спать или работать? Многие шли спать — или буянить.

Я не хочу кормить таких и теперь делаю свой ресторан за­кры­тым. Теперь я обслуживаю не всех, а только дорогую мне публику, и пропуском ко мне являются не голодные глаза и жалобные интонации, а возможность достойно расплатиться.

• Да, я обслуживаю самых состоятельных, только смотрю не в кошельки, а в души.

Свои ресторанчики открыли уже и мои ученики: у одного это больше диетическая столовая, у другого — изящное артистическое кафе, у третьего — буйный ночной клуб. Самой неожиданной оказалась разработка целительного голодания “Увертюра”, когда ведущий не только не кормит группу вкусными и питательными блюдами тем и упражнений, а прямо мешает группе жить, а та в борьбе с ним за свое выживание раз за разом выживает все прочнее и праздничнее. Сторонникам сбалансированного питания рекомендую ресторан “У Малыша” — Гриша кормит с душой, и обслуживание у него великолепное.

Злое дело Кулинарии

Те, кто меня знают — знают, что слово “кулинария” для меня слово ругательное. Это такое же вредное дело, как реклама. Реклама привлекает меня к товару и заставляет его покупать. Кулинария делает пищу вкусной и заставляет меня ее есть. Кулинария, как и реклама, есть искусство любыми средствами впихнуть в меня как можно больше — мало думая о том, а нужно ли мне именно это и сколько мне нужно этого.

• Помните, как радовался Сократ после посещения базара: “На свете так много вещей, которые мне совершенно не нужны!”

Я не знаю кулинаров, которые беспокоились бы о том, чтобы я ел меньше и чтобы мой организм питался, а не засорялся. Мне говорят: “Съешь, это так вкусно!”, а я расшифровываю: “Купи и расплатись, здесь такая красивая обертка!” А под оберткой — яд.

• Менее всего нуждаются в упаковке апельсины, а ярче всех упакованы конфеты и алкоголь.

Я — против кулинарии. На мой вкус, нет ничего лучше чистой воды и свежих фруктов.

Но почему же тогда??

Зачем же тогда я сам, в “Синтоне”, так забочусь о том, чтобы все было вкусно?

Все просто и грустно. Дело в том, что народ кормлю не только я. Кормушек предостаточно, и любой телевизор с запасом набьет тебе душу и острым, и пряным, и сытным! Там плохо с чистотой и здоровьем, но насчет приправ там все в порядке!

Как мне тут не повыть: “А вот раньше-то!” Да, при нашем прошедшем коммунизме народ был славный — и голодный, и непритязательный. Я работал откровенно слабо, но как же сильно работали люди! Я был просто поводом: они делали занятия сами. Я был просто дверью — они приходили и кормили сами себя.

• А то, что сготовил сам, ешь совсем с другим аппетитом!..

А потом мне пришлось конкурировать с дискотеками. И чтобы люди не уходили туда, мне тоже пришлось работать и ярче, и громче. Вкуснее. И я стал кулинаром.

Приглашаем к нам отужинать!

Сказки о личности

Глава 1. Записки душевного архитектора

Человек на улицу

У каждого человека есть его Человек-снаружи-и-издалека — его Представительский Фасад для предъявления разнообразной публике. Как велико здесь разнообразие вариантов!

Один мой знакомый включает весь набор праздничных огней и сверкает уже для двух случайных прохожих; другой же настойчиво сер и, как в осажденном городе, готов свой фасад накрыть еще и маскировочной сеткой. Редко, но встречаются экземпляры, чей внешний вид сделан добросовестно и со вкусом; в массе своей, однако, личностные фасады замысливаются слабыми архитекторами и выполняются безответственными строителями.

• Как оцениваете свой Фасад вы? Он гармоничен, ярок, с хорошей отделкой? Или вял и невыразителен?

Тем, кто хочет быть достопримечательностью, надо поработать и сделать то, чего требует Улица. Улица же хочет видеть ваш Фасад — вашего Человека-снаружи-и-издалека — чем-то ярким, может быть, где-то блестящим, энергичным и можно даже светящимся. По праздникам же надо устраивать фейерверк.

• Ну что вы хотите, улица есть улица.

Впрочем, глядите на прохожих: совсем детишек потешьте вспыхивающей неоновой рекламой, а серьезным людям предъявите фасад деловой и строгий. Дайте людям то, что им нужно, выбрав это из того, что устраивает вас. Надеюсь, выбор у вас широкий.

Внутренний дворик для гостей

Человек подошел к вам — и соприкоснулся с вашим Человеком-вблизи-и-рядом. От вас тут требуется то же, что и от Внутреннего Дворика у Дома. Это уже не Фасад: сверкать и греметь тут совсем не нужно, а вот согреть и приютить подошедшего очень даже кстати. Правда, для этого от вас потребуется хорошая душевная погода, и погода разная: иногда закипающая Весна, иногда шумное и теплое Лето, иногда мудрая Осень. И всегда — ласковое и неназойливое Солнышко.

• Всегда ли ваша внутренняя погода радует тех, кто рядом с вами? На всех ли у вас хватает Солнышка?

Ваш Дворик должен быть безопасным, без риска напороться на что-то режущее или колющее (например, взгляды, слова или интонации). Разнообразные помойки скверночувствия и грязномыслия лучше, конечно, не демонстрировать, а еще лучше — взять и избавиться от них вовсе и содержать свой Дворик в чистоте.

• Если, конечно, ваша Чистота вам нужна не только для показухи.

Что-то особенно для вас Ценное во дворе хранить не рекомендуется, хотя приятные — и даже дорогие — сюрпризы пусть радуют гостей на каждой очередной лужайке. Для бестолковых, возможно, стоит поставить ограждения и таблички с предупреждениями: "Сюда не ходите", но еще надежнее и проще — не оставлять гостей без присмотра, проявлять к ним внимание и заботливо водить их: водить по тем тропинкам, прогулки по которым вызовут взаимный восторг.

Некоторые, замерзшие, так настыли, что могут внести за собой неуют и промозглый ветер Улицы. Тогда, если вы Слабый, ваш Дворик вымерзает, вам становится холодно обоим, и приходится прощаться, провожая... Тот, кто Посильнее, сам не мерзнет, но другого не отогреет, и тогда гость уходит сам. И только Сильный, всегда храня тепло свое, способен ото­греть и замерзшего. Его душевной мощности на это хватает. А вы — Сильный?

Хорошо, когда рядом с вами уютно и тепло. Всегда и каждому.

• Вы не обязаны каждого накормить, тем более деликатесами, но каждого хотя бы обогреть — неужели не хватает душевной теплоты?

Многие стремятся свой Дворик представить Загадочным и начинают жизнь внутри него искусственно усложнять: темнить, путать, скрывать — или надувать декорации. Это действительно иногда привлекает — но только Любителей Аттрак­ционов, всех же остальных ваше Непонятное скорее настораживает. Самое главное, что необходимо иметь во Дворике, — это комфорт и ощущение безопасности, поэтому чем больше мягкой простоты, тем лучше. Рядом надо быть простым и понятным.

А свою Загадку оставьте для сокровищниц Внутреннего Дома.

Внутренний Дом и его пространства

Привлеченные Фасадом, люди попадают в ваш Внутренний Дворик, но дальше — останавливаются перед Дверями вашего Внутреннего Дома. Кому вы открываете его двери?

• Есть, правда, встречный вопрос: многие ли к вам туда рвутся? Вы хотели бы отборную публику, но для этого надо ИМЕТЬ ИЗ КОГО выбирать. А к вам — идут? Что вы сделали для этого?

Домовладельцев тем не менее чаще мучает тривиальнейшее: без гостей — одиноко, а с гостями — хлопотно. Пустишь, а они грязными ногами — по Святыням...

Я не знаю этих проблем. Я просто затрудняюсь представить, как мой Внутренний Дом можно было бы запачкать. Во-первых, он красив, мой Дом, и желающих просто так изгадить Красивое — немного. Во-вторых, тот, кто ведет себя плохо, оказывается за дверью. И в-третьих, грязь у меня просто ни к чему не прилипает.

• В моем мире что-то ЧУЖОЕ без моего согласия появиться не может. На крайний случай: он насорил — я вытряхнул.

Души пачкают нам не другие, мы пачкаем их сами. Вот, на­при­мер, грустная зарисовка. Он попрощался и ушел от нее — навсегда. С ней ему было хорошо, но с другой ему будет лучше. Та, которая воспринимает это как “плевок в душу”, действительно окажется с душой оплеванной. А другая будет помнить лишь его тепло, и душа ее останется красива и чиста. Но тогда — кто же грязнит вашу душу?

Давайте помечтаем. Пусть Внутренний Дом будет просторным, наполненным воздухом и светом через широко открытые окна. В его многочисленных и таких разных комнатах есть все, что нужно вам для жизни, — и в принципе нет нужды покидать его. Есть комнаты для гостей, для близких, для официальных встреч и детских игр, наверху — поэтическая голубятня, а в основании — огромные подвалы, уходящие вглубь и вглубь: кладовые знаний и опыта. Мощные аккумуляторные батареи создают огромный запас жизне­обеспечения, хотя каждодневно вы питаетесь просто энергией Солнца, свет которого вы ловите всегда — даже когда Солнце за облаками.

Дом вашей души чист и содержится в порядке, хотя постоянно строится — и вверх, и вглубь. Завтра он уже не тот, что вчера, а год меняет его внешность и интерьер почти неузнаваемо, хотя несущие конструкции вашего Дома постоянны и его не перепутаешь ни с каким другим. Ваш Дворец не потеряет высоту и не покачнется, потому что построен он не на зыбком болоте, а на холме посреди мира. Небо над ним ясно, и прекрасные дороги расходятся во все стороны от него. Дом богат, и все, допущенные в него, получают в дар столько, сколько они могут унести.

Мой дом

Мой ладный, бедный, старый дом!
В твоих просторных коридорах
Молчание застыло в шторах —
Оно хозяйничает в нем.

В том зале, обращенном вдаль,
Где много лет никто уж не был,
Стоит расстроенный рояль,
А утром в окна входит небо.

Это было давно. С тех пор в моем Доме побывали тысячи людей, сам Дом вырос и уже никак не может быть назван бедным. Но тишина во внутренних комнатах осталась такой же прозрачной, и гулкие шаги моих одиноких прогулок по нему мне по-прежнему дороги.

Всех ли я пускаю к себе внутрь и вглубь, в Дом своей Души? Конечно же, нет. Это бывает опасно, но не для меня, а для неподготовленных гостей. На самом верху, под небом, от открывающейся высоты и свободы у них кружится голова, а к полетам они явно не готовы. Во внутренних комнатах, где необычна только планировка, гости уже плутают, никак не могут найти привычные ступени и постоянно стукаются лбом о неожиданные перегородки. Поход по подвалам вообще требует иной физической подготовки.

• У кого-то от нагрузок подкашиваются ножки — потому что слабенькие, а кому-то сияющие сокровища представляются холодно блестящим Ужасом... Кстати, там, в подвалах, действительно иногда гуляют весьма необычные Существа.

Но я люблю быть экскурсоводом, и, когда тренировочные прогулки обнаруживают достаточную подготовленность, всем заинтересованным открываются любые маршруты и доступ в любую комнату.

• Совместные путешествия, как правило, оканчиваются находкой новых драгоценностей. А кто-то отправляется в полет.

Я знаю, что у многих в их Домах, в далеких комнатах, хранятся Скелеты, и поэтому сами хозяева избегают открывать туда двери, не говоря уже о том, чтобы впускать посторонних. Я же сделал по-другому: все свои Скелеты собрал, снабдил пояснительными табличками и поместил в Историко-биографический музей.

• В сочетании с другими экспонатами там подобралась весьма нравоучительная и педагогически выверенная композиция, так что теперь туда можно запускать даже школьников.

Но двери моего Дома бывают и закрытыми. Мой дом — не проходной двор и не ночлежка, и у меня нет обязательств собирать под своей крышей всех, кому это понравится. Я часто занят и гостей не принимаю. Если же кто-то начинает в мой дом ломиться, ему может сделаться больно, потому что стены и двери у меня крепкие. Точно так же любых нежеланных посторонних я со своей внутренней территории всегда провожаю, и они даже не всегда замечают, с каким энтузиазмом я это делаю.

Странно...

Последнее время я начинаю понимать, что мой прекрасный Дом — только один из пунктов моего пути. Я строил его долго, и тем не менее я против того, чтобы он привязал меня к себе и стал моей тюрьмой. Я не буду держаться за него и не стану его заложником. Я — путник, и, если мой дом сгорит, мне это уже не страшно.

Глава 2. Два непонимания и два пути

На мой взгляд, человек не понимает две главные вещи. Первое — это насколько он СВОБОДЕН. Он не видит своей необъятной свободы, своих бесконечных возможностей и бесчисленных выборов — и, таким образом, отказывается от них.

Человек гораздо более свободен, чем думает, во внешнем, окружающем его мире — и только пыльные стереотипы и внутренние запреты, зачастую создаваемые им самим, мешают ему эту свободу прожить. Но если внешний, материальный мир неизбежно обкладывает человека определенными границами (хотя бы бренным телом), то внутренний, душевный мир — мир абсолютной свободы.

• Вы можете обставить человека со всех сторон каменными стенками — но какой силой вы можете заставить свободного человека поместить эти стенки в его мир?

Замечание Игоря, веселого пессимиста: “И не надо пытаться, он сделает это за вас. Сам добровольно окружит себя стенками всевозможных запретов и, что поразительно, будет чувствовать себя относительно свободным, да еще и вас поучать, стоя за этими каменными укреплениями. Моя подруга Юля именно такой стиль жизни и избрала”.

Но второе, чего не понимает и не видит человек, — это на­сколь­ко он НЕСВОБОДЕН. Ему может казаться, что это он делает выбор, принимает решения и несет ответственность — но в реальности он не имеет никакой свободы. У него свободы едва ли больше, чем у сложной бытовой техники, и в этом плане прав Гурджиев, утверждающий, что для описания обычного человека нужна вовсе не психология — достаточно одной механики.

Зачем это знать и зачем об этом думать? Чтобы понимать, ЧТО ты есть и чего от тебя можно ждать. Человек никогда не станет свободным, пока не поймет, что сейчас он ни-кто, лишь нечто. И пока не поймет, что быть свободным — это прекрасно. И просто. Это просто не строить вокруг себя стены. Просто БЫТЬ свободным.

• Об этом, собственно, вся эта книга.

Вам — о не-Вас

Как ни странно, это не такая простая задача.

Давайте разлипаться!

Что человек считает своим Я? Обычно в свое Я он в первую очередь включает свое тело, свои мысли и переживания. Многие плюсуют сюда же своих любимых, близких, друзей и приятелей, а кое-кто готов в свое Я включить и привычную работу, и свой дом, и свою любимую рубашку, из которой он никогда не вылезает.

• О таком широком Я всегда задумываешься: это оно экспансивно захватывает все вокруг, или его захватывают — все, кому не лень?

Человека окружает многое, что он привык считать своим Я, но это многое — еще не он сам. Я человека со многим СЛИПЛОСЬ.

Такое иногда происходит между слабым ребенком и сильными родителями. Слабый ребенок — это механизм, отражающий волю и ум его сильных родителей, тем более что без них он просто не выживет; они с ним нераздельны, особенно в со­знании ребенка. Они слиплись, но тем не менее очевидно: ребенок — это не родители.

• Это очевидно вам — но попробуйте убедить в этом ребенка!

А теперь только представьте, что вы — такой же ребенок. И кто-то пытается рассказать вам, что то, без чего вы себя не мыслите, — не Вы... И тем не менее —

Приглядитесь: это не Вы

Ваши мысли — продукт той конкретной культуры, в которой вас угораздило родиться. В другой культуре вас набили бы другими мыслями.

• Мысли могут вам помогать, могут вам мешать, могут отсутствовать, могут давить вас — но очевидно, что они — это не Вы.

Очевидно, что различие Я и переживаний для очень многих — совсем не факт. Когда взрослый уподобляется ребенку и плывет в своих чувствах, отождествляя себя с ними, он с ними един.

• Заснувшее Я любит спать в колыбели переживаний. Но стоит Я проснуться — оно встает и покидает эту колыбель.

Из клубной жизни: когда у новичков появляется желание отлынивать от чего-то трудного на занятиях, они пробуют позволить себе высказывания типа "У меня сегодня нет настроения". Моя реакция достаточно стандартна: "Кто сильнее — Ты или напавшее на тебя Настроение? Да, твоя внутренняя погода сейчас — темь и слякоть. В такую погоду ты не можешь выйти из дома? Настроение — это погода, это твои внутренние обстоятельства. Ты сможешь быть сильнее этих обстоятельств?"

Как правило, чуток продвинутые отлипают от своих настроений и принимают правильные решения.

Разотождествление со своими переживаниями — основа любой саморегуляции. Самый простой и эффективный способ навести порядок в своих переживаниях и чувствах — ПРОСТО ИХ НАБЛЮДАТЬ. Это действительно несложно: Я просто отходит в сторону и рассматривает, как бурлит любовь, вздымается гнев, дергается самолюбие, рыдает горе и стенает тоска.

• Кто наблюдал, знает — зрелище прелюбопытное.

Отойдя от таких неуравновешенных компаньонов, Я становится чистым и свободным. Включенное в игру переживаний, Я питает их своей энергией, но когда оно совместные с ними игры прерывает — переживания энергией скудеют и скоро успокаиваются.

• Иногда мне кажется, что переживания успокаиваются просто потому, что им становится неловко — под спокойным и глубоким взором Я.

Я даже не буду утверждать, что место Я — всегда вне этой компании. Когда переживания взрослеют и мудреют, Я снова приходит к ним. Оно может и раствориться в них, но это будет решением Я, которое решило себя подарить Другим.

• Потому что Переживания — это ДРУГОЕ.

И последнее. Конечно же,

У вас может быть по местным меркам уродливое тело — и прекрасная душа. Слабое Я сочетается с сильным телом почти так же часто, как и наоборот. Ваше тело может помогать вашему Я, может ему мешать; ваше Я может дружить с телом или враждовать с ним. В любом случае отождествлять себя со своим телом — странно.

• Другой вопрос — кто из вас сильнее? Кто из вас — Хозяин? Тело хочет спать или валяться, а надо идти. Ляжете или пойдете?

Вы боретесь с телом. Но сам факт борьбы, хотя бы и борьбы проигранной, указывает на самостоятельность, суверенность обеих сторон.

Как относиться к Личности

Это наши главные три не-Я: Ум, Чувства и Тело. Сложите их: Тело + Ум + Чувства, и вы получите то, что чаще всего называют Человеческой Личностью: с уважением и с большой буквы. Сумма трех не-Я дает Личность? Все правильно, потому что

Ваша Личность — это главный инструмент вашего Я; это то, с помощью чего вы проходите сквозь жизнь. Но ваша Личность — это не Вы.

• На моей внутренней картинке Я нахожусь обычно выше себя, немного за затылком, иногда где-то над левым плечом. Впрочем, когда происходящее в Личности мне нравится, тем более очень нравится, я туда, в нее, сразу ныряю и принимаю во всем живейшее участие.

Естественно, очень важно наладить правильные отношения между вами — между Собой и своей Личностью. Наверное, разумно ее любить и о ней заботиться, но довольно глупо считать ее Святыней и трепетать перед каждым ее трепыханием. Вы, как Хозяин, можете пользоваться вашей личностью — если вы Хозяин ее.

• Иногда хочется дать ей свободу — и пусть живет сама, как знает. Но если она плохо воспитана, а это почти всегда так, она живо организует экспансию и лишает свободы вас. Поэтому лучше ее в основном держать в узде.

Личность нужно обрабатывать и держать в форме, чтобы работала она без сбоев. Оставленная без живого дела, личность обычно пылится и ржавеет, а от энергичного пользования разрабатывается и лучшеет, хотя при неправильной эксплуатации может заклинить и треснуть. Тем не менее когда-то можно ее и насиловать, временами приходится ее запродавать — ну и что? Вы — всегда выше своей Личности, и ее огорчения и недовольства касаются вас так же, как умного Хозяина касаются огорчения и недовольства его доброй собаки.

Ваша личность — это не вы. И проблемы вашей личности — не ваши проблемы. Вы можете любить себя, но не привязывайтесь к себе. Вы не обязаны отвечать за себя, вы свободны от себя. Вы можете помочь себе, вы можете даже воспитывать себя — если ваша личность разрешила вам делать это. К себе надо относиться так же, как и к любому другому близкому человеку.

И оставаться неуязвимым.

Разъяснение о Свободе и новая загадка

Плохо, когда ваша Личность вас не устраивает: хилое Тело, слабые Мысли, бедные Чувства. Но по большому счету это (КАКИЕ они — составляющие вашей Личности?) не так важно: главное — то, что, как только Я привязало себя к ним, отождествило себя с ними, оно сразу потеряло свободу. Как ПРИВЯЗАННОЕ к чему-то может быть СВОБОДНЫМ? А вся беда только оттого, что вы перепутали Я — с не-Я.

Свободны вы или нет — зависит в первую очередь от того, куда вы себя помещаете. Или: в Чем и Где себя находите. Если вы перепутали и за свое Я приняли что-то чужое, вы оказываетесь несвободны. А как только разотождествились — из несвободы уходите. Выпархиваете.

• Взгляните на свои мысли и скажите: это не Я! И будете свободным. Удивитесь своим чувствам, разомкнитесь с ними: это не Я! — и освободитесь. Улыбнитесь своему телу: это не Я! — и станете свободным.

А что же такое Я? Кто же Вы? И, кстати, обоснована ли ваша уверенность, что Вы, то есть ваше Я, ЕСТЬ?..

Это настолько преинтересный вопрос, что я не буду лишать вас удовольствия поиграть в него самостоятельно.

Если вы хотите купить книгу в АУДИОФОРМАТЕ и слушать ее в машине, жмите на эту ссылку

Электронный вариант книги приобретайте здесь

Вопросы пишите >> nikozlov.info@gmail.com

Ваше — только будущее

Нынче в фаворе Самоактуализация... Красивая картинка: рождается человек, в нем заложено, наверное, что-то очень великое, и вот из этого, как из семечка, вырастает и распускается цветком Человек. Расцвел, реализовал себя... — красиво, но ведь это картинка разворачивания из Прошлого. Это привязанность к Прошлому. Ты не свободен и ограничен семечком — тем, что было в тебя заложено от рождения.

• А если ты в семечке маленькое Дерьмо, кем ты будешь, когда самоактуализируешься?

Когда ты думаешь о себе, ты думаешь о том, кто ты ЕСТЬ. О таком, каков ты в реальности — то есть в прошлом. А можно думать о себе так, чтобы стать другим. Ум фиксирует реальность — а ты хочешь быть зафиксированным, то есть неподвижным? Отбрось ум, прыгни в будущее!

• Я знаю, что я велик: но знаю не потому, что этому есть подтверждения. Я знаю это для того, чтобы подтверждения стали.

К сожалению, человек никогда не живет КУДА. Он всегда живет ОТКУДА. Он основывается на том, что есть, а не на том, что ему надо. Он, как всегда, живет прошлым, то есть реальностью, и этой реальностью закрывает для себя будущее.

А на самом деле,

• Ваша жизнь — прожитая вами жизнь — это жизнь уже чужого вам человека. Ваша жизнь начинается только сейчас. И так будет каждое мгновение: прошлое — это прошлое и поэтому — не ваше. Ваше — только будущее. И поэтому

Глава 3. Человек спящий, или Иллюзии безумного экипажа

В то время как моя Сашка-племяшка дочитывала эту главку, на террасу вошла Чуда и остановилась перед радиоприемником. Возмутившись чем-то услышанным, она убедительно произнесла: "Как бы не так!", после чего ее внимание привлекла громко жужжащая муха...

И дольше века длится сон...

Топот и ржание: как в заставке программы Российского телевидения, вы видите мчащуюся повозку с кучером на облучке, запряженную лихими лошадьми. Это — вы, если считать, что лошади — это ваши Чувства и Желания, кучер — Ум, а повозка — ваше Тело.

А теперь самое главное — Хозяин этого экипажа имеется, но он беспробудно спит.

Когда вы спите в постельке, с вами вместе спит ваше Тело, сонны ваши Мысли и лишь тяжело ворочаются Чувства. Утром просыпаетесь не Вы — просыпается и начинает двигаться Тело, быстро побежали Мысли и вот уже напряженно гудят, толкаются Чувства — но вы продолжаете спать.

Вы видите, знаете свои мысли? У вас есть мысли (мнения и мечты), но нет вас, видящих их. Есть голоса Родителей, звучащие в вас, но вы не видите, что это мысли-голоса не ваши, а Родителей. Есть чувства (обиды, страхи и желания), но нет вас, наблюдающего за ними. Есть тело (с усталостью и зажимами), которое вы наблюдаете только тогда, когда оно ломается и подает вам сигналы боли.

• Так и быть, проснитесь на минутку. Взгляните на себя, как вы сейчас сидите. Сядьте прямо и сбросьте зажимы. А где ваши мысли? Ну и как — проснулись? Надолго?

Хозяин экипажа спит, но не скучает, когда развлекается приятными снами. Один из его любимых снов — будто он свободный, ответственный и сильный человек, имеющий свою волю, собственное достоинство и собственные мысли. Будто он едет, как Властелин, и умело правит своим экипажем. Это — сон, а в это время дикий экипаж несет его по жизни.

• Вас — несет...

Куда несешься ты, птица-тройка?

Кто же управляет этим странным экипажем? Иногда — самые разные посторонние лица, называющие себя: Значимые или Близкие люди, Авторитеты, Мораль, Власть. Они, не обращая внимания на спящего Хозяина, обманом или силой захватывают место Ума-кучера и направляют телегу каждый по своему маршруту.

А чаще всего экипажем не управляет никто. Тогда он едет туда, куда тянут его Желания-лошади, сдерживаемые Телом-телегой, под прикрикивания ничего не определяющего Ума-кучера. Этот странный экипаж со спящим и ни за что не отвечающим Хозяином — и есть обычный, то есть механический, человек. Механический человек — это человек спящий.

Вы не отвечаете ни за свои мысли, ни за свои чувства, ни за свое тело — о какой ответственности здесь можно говорить? Человеком управляет кто и что угодно, только не он сам!

• Он — машина, и ответственность ему присуща не более, чем автомобилю или компьютеру. С механизма нельзя спросить, потому что он ничего не решает.

Его нельзя считать лживым или правдивым. Если он лжет — это означает, что он не может не лгать. Говорит правду — не может не говорить. Он добрый, когда имеет запрет быть злым. Он злой, когда не хватает сил быть добрым. Мы механически сердимся и радуемся, оскорбляемся и торжествуем, страдаем и влюбляемся. И это не подлежит нравственным оценкам — механизм не может быть нравственным, потому что у него нет свободы.

Есть ли у такого, спящего, человека — Его воля, Его желания и решения? Нет. "Его" желания и решения — только равнодействующая сил вокруг него. Желания борются между собой, ум борется с желаниями, тело борется с умом... — а то, что получается в результате, человек называет потом своей Волей.

• И тем самым говорит неправду. О Воле можно говорить только тогда, когда есть Хозяин — он знает, что ему нужно, он захотел и делает. Это его решение, его воля.

А тут каждая новая победившая сила, как выскочка, кричит "Я Хозяин!" — и действует от его имени. Поэтому человек оказывается все время разный, не замечая этого. Человек думает: "Я", а это уже другое "Я".

• Одно "Я" принимает решение вставать рано, другое "Я" рано утром ничего об этом не знает. Одно "Я" скупое, другое любит раз­бра­сывать деньги. Одно "Я" любит и обещает верность, другое увлек­лось совсем другой женщиной. А какой с кого спрос? Вы приняли решение, но вы не держите программу: что-то внутри и вовне вас всегда оказывается сильнее вас!

Люди думают, что они могут что-то ДЕЛАТЬ. Но в действительности никто ничего не делает и не может делать: с человеком все только СЛУЧАЕТСЯ. Человек САМ не любит, не желает и не мучается — все это просто С НИМ ПРОИСХОДИТ.

Пока хозяин безумного экипажа не проснулся — нас нет.

Кошмар после пробуждения

Хозяин появляется тогда, когда человек просыпается. "Это Я. Кто Я? Какой Я? Куда я иду? Почему? Зачем? Кто вокруг меня?" Хозяин пробудился, он вспоминает себя, он видит кучера — свой ум, он наблюдает лошадей — свои желания, он исследует повозку — свое тело. Он прогнал непрошеных командиров и заявил, что будет направлять повозку сам. Но получится ли это у него? Окажется ли он Хозяином на деле? Что он сможет с такими кучером, лошадьми и повозкой? Ведь его экипаж практически неуправляем.

Начнем с того, что ХОЗЯИНА НЕ СЛУШАЕТСЯ КУЧЕР. Кто думает, что нам подвластны наше мышление, ум, сознание? Мы механически засыпаем и просыпаемся, механически думаем, обращаем внимание.

• Мы не можем не думать. Мы не можем, продумав что-то не так, стереть это набело и начать думать сначала. Мы умеем думать только по-своему и не умеем — по другим образцам, даже пре­крас­ным. Покажите мне тех, кто может по собственному решению начать думать конструктивно, позитивно, ответственно!

Кучер не только не понимает языка Хозяина, но еще и НЕ МОЖЕТ ПРАВИТЬ ЛОШАДЬМИ. Насколько наши эмоции и желания подвластны нашему уму?

• Влюбленность, как взбесившаяся лошадь, опрокидывает любой рассудок. Когда дети не приходят домой вовремя, нормальные родители всегда тревожатся, хотя прекрасно понимают, что тревога здесь не поможет.

А ЛОШАДИ ЭТОГО ЭКИПАЖА НЕ СПРАВЛЯЮТСЯ С ПОВОЗКОЙ. Повозка-тело, кроме того что часто ломается, сама предъявляет столько требований, что непонятно, кто здесь на ком ездит.

• Кто из вас пробовал спорить с телом, когда оно устало? Захотело спать? Есть или пить? Наоборот?

Ну и экипаж! Телега хочет ехать только по своей колее, Лошади тянут каждая в свою сторону, кучер с ними не управляется и не слышит Хозяина... Да, Хозяин проснулся — но, протерев глаза, убеждается, что обречен быть только марионеткой.

• Марионетка — это существо, похожее на живое, но полностью программируемое из внешнего источника. Что марионетка думает? — Что ей положено. Что марионетка хочет? — Что ей вложено. Куда марионетка едет? — Туда, куда ее везут.

Хозяин не может управиться даже со своим собственным экипажем: он беспомощен, как младенец. И чем его взор становится яснее, тем яснее он это видит. Причина для отчаяния? Да, но и повод для надежды. Ведь это уже прогресс: марионетка проснулась! Она видит.

Чем все закончилось

Прочитав все это, Сашка спросила:
– А в чем же тогда состоит бодрствование? Что, мне каждую минуту надо думать — кто Я, зачем Я, в чем смысл жизни?
– Ну почему только про это... Хотя бы просто видеть, кто вокруг тебя и что ты делаешь. Вот к кому обращалась Чуда, когда беседовала с радиоприемником? Она — бодрствовала?
– Ну, если думать про все, что делаешь... Это же получается, что все человечество все время спит!
– Правильно, ему все это и посвящается.

– А что я сказала радиоприемнику?

...

Письмо самому себе — любимому...

Эти письма были написаны людьми, которые поняли, что самый близкий тебе человек — это ты сам. И что с этим близким человеком неплохо было бы хотя бы поговорить. По­зна­комиться. Подружиться. И что он — "Я" — нуждается в нашем внимании и нашей любви. За письмами следуют ответы: как правило, с ответными теплыми чувствами, но, что любопытно, не такие восторженные. Ответы более спокойны, реалистичны и сдержанны.

• А иногда, как вы увидите, и достаточно агрессивны.

Как я понимаю, расклад авторов здесь следующий: Я, писавшее письмо, — скорее всего вдруг проснувшийся умиленный Хозяин, рассказывающий лошадям (и экипажу в целом) о своей к ним любви, а также дающий им всем свои Умные Указания. А тот, кто писал ответ, — Я-живущее, тот, кто на самом деле и везет нас по жизни...

• Письма, как и ответы, приводятся без корректуры и без комментариев. Лучше всего говорят о себе они сами.

Саша Логинов

Здравствуй, Солнышко!

Я очень рад представившемуся случаю написать несколько строчек Тебе. Как часто нам с тобой приходилось, вольно или невольно, обманывать друг друга. Сегодня я буду искренним и открытым: я очень давно люблю тебя! Сначала я этого не осознавал, я думал, что можно любить за что-то: за великие заслуги и достижения, воплощение и преодоление, смелость и красоту... Боже мой, каким я был глупым!!! Я счастлив, что ты, мой любимый, рядом со мной такой какой есть. Мне бывает с тобой весело и грустно, очень тяжело и очень легко, я бываю рядом с тобой счастливым и несчастным. Спасибо тебе...

Ответ:

Здравствуй, Родной мой!
Я всегда говорил тебе, что слова — это "отражение отраженья", давай наконец встретимся!!!

Твое "Я"

Надя

Здравствуй, моя дорогая, родная. Как редко я с тобой разговариваю! Как мне стыдно за свою невнимательность. И теперь я хочу сказать себе, как я люблю себя. За то, что я есть, такая живая и настоящая. Как же мне повезло, что я такая. Какие у меня волосы, глаза! Какие у меня руки, гибкие, полные, мягкие и ласковые, трудолюбивые и умелые! Какие у меня ноги, быстрые, сильные, красивые! Какое у меня тело! Оно послушное, гладкое, чувствительное, и в то же время может стать сильным и жестким, как натянутая струна. Какой у меня счастливый характер, ведь я веселая, добрая, умная, сильная, яркая и активная. Кому-то я составлю целое состояние, как я завидую тому, кто получит меня! А сегодня я просто восхитительна, как мне идет голубое! И вообще я всегда великолепна, всегда в форме. Но, золото, у нас с тобой слабое здоровье, поэтому мы должны позаботиться о себе в самое ближайшее время.

Ответ:

Ты знаешь, я с тобой полностью со­глас­на! Ты, самовлюбленная моя половинка, почти во всем права. Это хорошо, что ты так меня любишь, это приносит мне радость и успокоение. Я не буду, как раньше, больше дергаться и метаться от черного к белому в оценке себя, потому что теперь я уверена, я люблю себя любую. Я поняла, что самое главное — это мир с собой, а он есть, и это радость.

Александр Тузов

Здравствуй, Саня!

Я по тебе очень соскучился. Подумать только, не писал тебе 28 лет. Все это время я жил и не замечал, что ты существуешь на свете...

Раньше я смотрел по сторонам и везде: в семье, на работе, в транспорте, в театре (все равно где) — видел массу интересных, красивых людей. Но почему я не замечал Тебя, ведь Ты всегда был со мной рядом? Какой я был слепой. И только в последнее время я начал понимать, что Ты у меня самый, самый. И не надо мне никакого другого Я.

Я во многом виноват перед тобой. Все мои травмы души и тела на моей совести. Обещаю, что отныне и навсегда я буду относиться к тебе очень бережно, тепло, достойно тебя. И никакой (даже самой очаровательной женщине) не дам обвести тебя вокруг пальца.

Но все это не главное. Главное, что мы вместе. Искренне твой, Александр Тузов.

Ответ:

Родной мой! Сразу же пишу тебе ответ. Мне сейчас очень хорошо, я чувствую счастье и радость. И даже те несколько облачков, что остались на моем небосклоне, я наблюдаю с интересом и знаю, что завтра утром от них не останется и следа. Потому что я тоже люблю тебя!

Стас

Здравствуй, мой дорогой. Как давно я не разговаривал с тобой нормально — мы все время спорим, ругаемся, боремся друг с другом без конца — то один одерживает верх, то другой. У меня есть к тебе предложение: давай закончим эту гражданскую войну. Ведь мы любим друг друга, любим тело, в котором мы живем. Давай подружимся. А может, властвовать будем попеременно: одно время ты, такое же время я. Давай уважать друг друга. Я люблю тебя. Ты прости меня, что для дружеского разговора с тобой, для слов любви к тебе у меня бывает очень мало времени. Передаю тебе с письмом воздушный поцелуй. Жду ответа. Стас.

Ответ:

Привет парняга. Ты что губы раскатал: мира, дружбы хочу, по очереди править. Чихал я на твои предложения. Да кто с тобой разговаривать-то хочет сейчас дерну тебя за штаны, они и свалятся, а пока ты будешь лезть вниз за ними я твое место займу и тебя близко к себе не подпущу. А ты люби меня ведь я хороший. Флаг тебе в руки. Надоел ты мне часто побеждаешь меня даешь кость в зубы гладишь меня по головке и говоришь радуйся. Раздавить бы тебя, ну ладно покеда.

Вся власть принадлежит... кому?

В пространстве душевного мира происходят разные события: наши временные Я приходят и уходят, конфликтуют и дружат, подчиняются и бунтуют, плачут и надеются, играют и работают... Но душевная жизнь — не просто стычки (или гармония) разных Я; как правило, это сложно постро­енное общество, в котором есть и государство со своими цензорами, полицией, судом и палачами, есть и враждующая с Системой оппозиция.

В некоторых простых душах можно, однако, встретить и общество без стабильной власти, когда периодически побеждает то одна личностная группировка (встретиться с любимой!), то другая (выпить!), то третья (поспать!). Человек каждый раз присоединяется к захватившей лидерство инициативной группе и то возглавляет ее, то плетется за ней.

• В зависимости от симпатий или антипатий к такому человеку мы называем его или "милый спонтанный ребенок", или "человек без Царя в голове". Он же — абориген Детского Сада (смотри ниже).

Если же в душе среди разных желаний и чувств бесспорный перевес одного желания и человека это устраивает, ему можно только позавидовать: в его душе — ясность, мир и покой. Он всегда знает, чего он хочет: просто потому, что ничего другого он хотеть и не может.

• И если в его душе царственно доминирует Жадность, перед нами — исключительно цельный и гармоничный Жадина.

Гораздо печальнее разворачиваются события, если изредка просыпающийся Хозяин оказывается недоволен правящей верхушкой и решает образовать оппозицию. Например, в душе доминирует лень и чувственность — и человек клеймит это как слабость и грязь. От этого, естественно, ничего не меняется, он остается слабым и грязным, но год за годом продолжает воевать сам с собой.

• Выбрав "умереть стоя", он живет как раз "на коленях".

Увеличение же его сил сопровождается только одним — более широким масштабом военных действий и соответственно усилением невроза.

Человек, выросший в очень добродетельной семье, зарабатывает неврозы по тому же сценарию, но из другого источника. Высоко держа Знамена своего добродетельного Идеала, наш Подвижник со всей горячностью юношеского энтузиазма яростно клеймит врагов своей чистой личности (собственную злость, трусость, жадность...), отторгает их от себя и пытается их задавить. Они активно защищаются, в результате чего разгорается душевный конфликт с очень переменным успехом и постоянными потерями.

• Почему-то вспоминается: "Худой мир лучше доброй ссоры".

Самая великая мечта Добродетели: поселить всех внутренних жителей в казармы и приучить жить по разумно назначенному им режиму, чтобы они вовремя просыпались и строем выходили на работу, трудились каждый на своем назначенном или одобренном сверху рабочем месте, вступая в строго определенное время в строго регламентируемые контакты.

• И вот в душе, на ее цветущих лугах, начинается Большая Прополка: скашиваются ромашки, топчутся колокольчики, вырывается мать-и-мачеха и подорожник — уничтожаются Сорняки, чтобы посадить Картошку...

Война тут неизбежна, ибо Добродетельные Силы хотят создать систему, при которой внутренние жители теряют исконную вольницу, свободу и обязываются действовать внутри наложенных на них рамок.

• Это то же самое, что свободные удельные княжества ставить под власть Государя. Или среди язычников насаждать общую правильную религию.

Самые настойчивые тем не менее способны, невзирая ни на что, раздавить не устраивающую их душевную оппозицию — вместе с половиной внутреннего населения. И пусть душа как выжженный полигон, пусть вместо светлой радости — боль и усталость, зато душа живет, — точнее, функционирует — правильно и в ней — порядок.

• Да здравствует 70 лет Советской власти!

В непримиримой борьбе с "неправильными" душевными жителями одним из лучших бойцов оказывается Совесть.

• Жутко любопытно: высоко себя чтя, Совесть никогда не работает на периферии, организуя чистки и казни только в высшем эшелоне, только под боком самого Хозяина.

Кстати, Совесть обладает талантом будить Хозяина.

Обнаружив Отступника, она кидает на него свою верную подругу — Вину, чтобы та придавила и обездвижила его своей тяжестью. Приходит черед Совести — и тогда она, как Ревнительница Добродетели, раз за разом вонзает свои острые когти в сердце того, кто имел несчастье сделать неверный шаг или просто оказаться слабым...

• Несчастный вопит, Хозяин просыпается.

Конечно, если нет других способов разбудить опухшего от сна Хозяина, чья повозка опасно наезжает на других или просто катится в пропасть, то пытки Совести оказываются достаточно остроумным будильником и убедительным хлыстом. Во всех других случаях Совесть трудится как обезумевший хирург, который в воспалении пальчика от маленькой занозы видит уже раковую опухоль и отрезает весь палец, а то и руку.

Как можно догадаться, деятельность репрессивных органов обходится душевному Государству достаточно дорого. Массовые внутренние чистки требуют тотальной внутренней агрессии, а ее выплески неизбежно задевают и окружающих людей во внешнем мире, и внутренние органы самого человека.

• Первым страдает, как правило, желудок, или переставая переваривать (потеря аппетита), или начиная переваривать сам себя (язва).

Другие издержки — постоянная мышечная напряженность (мышечные зажимы — это концлагеря, в которых капсулируются не прошедшие цензуру и гонимые переживания), быстрая усталость (прикиньте, сколько энергии требует все вышеперечисленное), а также ночные кошмары (пока цензура дремлет, подполье устраивает дебош).

• А также плохой сон, раздражительность, повышенное давление, мигрени, артриты и другие "радости жизни". И ощущение внутренней тюрьмы.

Как это типично: стремились к пожизненному блаженству, получили пожизненное заключение...

Напутствие юному Государю

Меня с детства окружают люди, недовольные тем, как власти управляют тем государством, в котором они — недовольные — живут. Возможно, власти действительно правят скверно, но как умеете править вы?

Те, кто хочет управлять государством, начинайте! Ваше государство — всегда при вас, Государство вашего душевного мира!

• Надеюсь, у вас будет получаться более удачно, чем в нарисованных чуть выше картинках.

Конечно, наводить порядок в душевном мире нужно. Другой вопрос — каким путем? Какими средствами? Лев Толстой исповедовал прелюбопытнейшую теорию непротивления злу насилием: каждый из вас имеет великолепный шанс ее проверить на практике — в жизни собственной души.

• К примеру, на вас налетела злость — она ваш враг. Но вы встречаете ее, как друга, дарите ей теплое внимание, стараетесь понять ее добрую задачу и благодарите ее за заботу о вас. После этого пытаетесь объяснить ей другие — ваши — обстоятельства, которые могут быть ей неясны. Но вы не боретесь со злостью и не злитесь на нее.

Возможно, вас (или ваших близких) не вполне устроят результаты такого вашего эксперимента. Что ж, учебный полигон открыт для обкатки других, более гибких моделей.

• Критическими вопросами всегда будут: как вы поступаете с инакомыслящими, оппозицией? С душевными преступниками — гневом, обидой, страхом?

Желаю вам оказаться мудрым политиком и обрести искомое — душевный мир.

Родившись в скорби, на пустой
Холодной почве, где рассудок
Был деспотом и полновластно правил,
Несмелы были мои чувства. Их тепло
Не проникало в сердце и не грело
Душу, и лишь страданьями
Они кричали о себе, просясь на волю.
Я жил в холодном умном замке.
Но ночь прошла, и легкий ветер,
Предвестник солнца, вдруг
Прошелестел. Душа проснулась
И, озираясь, услышала судьбу свою
И свой узрила путь.
Не в силах отказаться от рассвета,
Она раскрыла крылья и взлетела
В огромный и прекрасный мир.
Свобода правит там, а сети,
Которые сплела необходимость,
Мы выбросили вместе с хламом
И подняли глаза навстречу Солнцу.

Вам предстоит большая и красивая дорога. Но будьте бдительны, вам предстоит немало трудностей. И все определяющей окажется встреча с вашим УМОМ.

Глава 4. За границей ума

Самый умный ящик

Каков человек ЕСТЬ, что он МОЖЕТ, чем он ОГРАНИЧЕН — все это знает наш Ум. Он же знает, что в человеке может меняться, а что — нет. И до тех пор, пока Ум все это ЗНАЕТ, человек будет только тем, что знает Ум, и измениться может ровно настолько, насколько УМ ЗНАЕТ ЧТО ЭТО ВОЗМОЖНО.

• И вы через этот Забор никогда не перелезете!

Никакая учеба, никакие знания не могут продвинуть человека за пределы, поставленные ему его же Умом. Пока звучит то, что Ум знает, он говорит: "Это правильно". Когда же он встретится с тем, что выходит за его пределы, он говорит: "Это неправильно", а потом объясняет, почему это так.

• Лучше всего формулируют это последовательные мусульмане: "Зачем книги, если есть Коран? Если то, что написано в книге, расходится с тем, что есть в Коране, — эта книга неправильна. А если написанное в ней совпадает с тем, что написано в Коране, — она не нужна".

Анекдот от Игоря: этот абзац интересно прокомментировала Юля:
– А ты читал Коран?
(Я Корана, признаться, не читал.) – Нет.
– Так вот, я с мусульманами согласна полностью. Эта книга освещает все стороны жизни. (???)

Поскольку УМ ВСЕГДА ПРАВ, умный человек всегда остается только в пределах своего ума. В своем ящике. И до тех пор, пока человек будет оставаться умным, он никогда и не сможет из этого ящика выпрыгнуть.

• Конечно, вы со мной не согласны. И конечно, я не прав. А вы правы. Я поздравляю вас и уверен, что вы сидите в самом Умном Ящике на свете. Можете в нем и оставаться — оставаться только тем, кто вы есть пока: то есть человеком ограниченным.

“Я не согласна с автором, я не ограниченный человек, — завопила Юля, — но я не согласна и с тем, что здесь написано!”
– Так езжай в Сокольники, в Клуб, и обсуди с Н.И.
– НИКОГДА!!! А вдруг он меня переубедит?

Волшебство, которое плохо кончилось

Так раньше верилось всерьез
Во все, что ветер принесет.
Теперь и хочется до слез,
Да вот не верится, и все.

Олег Митяев

Ум не всегда был таким закрытым. Когда он был Умом Ребенка, он был больше похож на ауру, на дуновение, на радужную пленку мыльного пузыря, которая превращает все отраженное на ней в трепетную и веселую игру. Ему еще никто не сказал, что Чудес нет, и Чудеса окружали его со всех сторон. Он знал, что его Хозяин может быть любым, и ребенок, играя в самую загадочную и увлекательную игру — в Жизнь, свободно выбирал себя и жизни, примеряя себе разные Личности. Мир тогда был насыщен цветом, переполнен звуками и ощущениями, мир был таинственным и гулким. И Ум Ребенка был вполне открыт Волшебникам, сопровождавшим его по жизни. Волшебники — его родители — были всемогущи, прекрасны и любимы.

Но шли дни. Ребенок рос, а его Ум толстел и загустевал. Он из дуновения становился все более плотной материей, стал все более походить на шлем или колпак — и уже прекрасно защищал его голову. Ребенок еще не ощущал его тяжести, но уже ощущал его силу: с его помощью он стал много уметь САМ — без МИРА. Он почувствовал Волшебство Ума.

• Он мог уже не глядеть на мир — он уже ЗНАЛ, что там есть. Он мог уже когда-то не слышать мир — он уже знал, как он звучит. Оказалось, знаниями можно заменить даже ощущения — и эта игра показалась ребенку увлекательной.

Любому ребенку нравится умнеть, особенно когда Большие Волшебники воодушевленно учат его Волшебству Ума и восхищаются его успехами. Вскоре он стал знать даже то, чего нет: что не видно, не слышно и не ощущается; но он уже это ЗНАЛ и мог этим пользоваться, и это делало его Маленьким Волшебником!

И никто не видел, что чем больше твердели его Знания, тем меньше ростом становились Большие Волшебники, а из мира утекало Волшебное. Мир все чаще стал превращаться из Праздника и Мистерии — в будни. Волшебники сдулись, облезли и превратились в усталых родителей, с которыми можно бессмысленно препираться. Неожиданно оказалось, что они успели накидать ОЧЕНЬ УМНОМУ УМУ ребенка среди прочих ТВЕРДЫХ ЗНАНИЙ преинтересные знания о нем. Он уже твердо усвоил, что в учебе он редко Умница и часто Бестолочь, в трудностях когда Слабак, а когда Бедняга. В делах своих — Разгильдяй, в общих — Лентяй и Неумеха, а в жизни родителей регулярно — Лишний.

• Цивилизованной формочкой Взрослые сформировали ему Склонности, оПРЕДЕЛили его Способности, наложили печать Темперамента, а под конец сообщили, что Чудес нет, и Ум — закрыли.

Так ребенок выходит в мир, нимало уже им не интересуясь. Он будет учиться еще долго, но чем больше будет узнавать практически значимой мелочевки, тем будет меньше удивляться, то есть радоваться, миру. Вместе со взрослыми и другими умственно усталыми людьми он укрепился в том, что ГЛАВНОЕ — про себя и про мир — ОН УЖЕ ЗНАЕТ.

Как капать на мозги

Самому пытаться переделать свой Ум — примерно то же, что поручить бюрократу бороться с собственной бюро­кра­­тией. Во внутренней беседе Ум позволит убедить себя только в том, в чем он убедиться хочет, все остальное будет аргументировано отвергнуто.

• На то он и Ум, чтобы все отвергать не как-нибудь, а только аргументировано.

Критически настроенный ум — это Колпак. Он хорошо защищает сознание от несанкционированных вливаний, и положение пытающихся наполнить его новым содержанием было бы совершенно безнадежно, если бы не ГИГРОСКОПИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ. Действительно, ведь нужное можно не заливать, а ВПИТЫВАТЬ. А для этого, например, просто петь — все время петь — мантры, беспрерывно — или хотя бы регулярно — читать молитвы, без напряжения повторять — раз за разом повторять — формулы самовнушения: утром, днем, вечером, перед сном... И чем расслабленнее, чем сноподобнее, тоньше и прозрачнее сознание, тем легче новая вера ПРОСАЧИВАЕТСЯ под Колпак.

• Каждый раз — по капельке, но вода камень точит.

Воспитание, как и самовоспитание, — это процесс капания на мозги. Капать на мозги не всегда плохо. Если капли по голове стучат — это пытка. А если ее тонко касаются и мягко смачивают — приятная смазка.

Обыкновенное Чудо

Может ли человек все-таки выходить за свои искусственные границы — и менять себя, становиться Другим? Может. А как? Никак. Просто. Для этого не нужно никаких "как", никаких усилий.

Секрет в том, что ЛЮБОЙ ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ СТАТЬ ЛЮБЫМ — без способов, с нуля, просто так, — КАК ТОЛЬКО ПОВЕРИТ В СЕБЯ ДРУГОГО. Но он не знает этого секрета, а если знает, то не верит.

• Это для него Чудо, а чудес его Ум не признает.

Конечно, лучше всего, если бы человек понял, что никакого Чуда здесь нет; что человек всегда становится другим в тот момент, как только поверит в себя другого; преображение человека, верой принявшего себя нового, — не чудо, а естественнейшее событие, такое же, как улыбка. А вот чудо, и очень грустное чудо, что люди верят во всякую ерунду и не верят в свои великие возможности.

Понять это, разрешить себе свободно становиться другим было бы лучше всего. Но самое лучшее, как это нередко бывает, оказывается одновременно и самым трудным.

• Все качественное обычно дорогое.

Трудное разрешение себе меняться тем более непопулярно, что рядом, под рукой, есть другие способы изменения себя — быстрые, легкие и гораздо более дешевые. Эти дешевые способы вам хорошо известны. Я вам их просто напомню.

Чудеса и Шаманы

Главный способ немудрен. Если затруднение в том, что человек СМЕНУ СЕБЯ относит к чудесам, а в чудеса не верит, — значит надо, чтобы он верить в чудеса начал. Он останется в заблуждении, считая свою возможность стать другим — чудом, но приобретет реальную возможность меняться. Надо настроить его сознание на мистическую волну, на веру в Чудо — и после этого ПРОСТО СДЕЛАТЬ ВОЛШЕБСТВО.

• В реальности вполне достаточно совершить любые бессмысленные, но внушительные действия, которые в его ожидающем Чудо сознании предстанут как Волшебство.

Конечно, это обман.

• То есть нормальный способ человеческой жизни.

Нужен просто спектакль, представление, балаган, который сможет успешно задурить мозги. Способ здесь не важен, здесь важно кинуть человека в веру, а когда он станет верующим, ему можно внушить все что угодно. Так работают все шаманы, в том числе цивилизованные.

• А то, что это обман, никого не волнует, потому что когда вы очень хотите, например, вылечиться, вас волнует не способ, а результат. Жить хочется.

Традиционные шаманы наших северных народов, не играющие в светские и научные игры, действуют по накатанным веками сценариям. Чем страшнее прыгает шаман, чем громче его завывания и удары в бубен, тем быстрее из больного вылетит дурной дух.

Наши местные колдуны бубен и прыжки используют реже, но действа их те же: бьющие по мозгам, давящие на впечатлительность — шаманские. В качестве примера — сценарий только одного довольно традиционного спектакля: чтобы избавиться от (неважно чего), клиенту необходимо заговоренный колдуном волосок закопать на кладбище в полночь (обязательно при такой-то луне). Решиться на такое непросто, богатство впечатлений гарантировано, — значит, гарантирован и результат.

• Желающих проверить ближайшее кладбище ждет не дождется.

Можно дать больному рвотное — и представить это как из­гна­ние болезни. Можно махать руками, демонстрируя, как вы корректируете биополе и сбрасываете взятое с больного на себя напряжение.

• Как-то был свидетелем серьезной разборки на семинаре экстрасенсов. Женщина гневно возмущалась своим коллегой, который именовал своих пациентов не иначе как "баранами" и, смеясь, рассказывал, на какие дешевые трюки он их ловил. Она называла его шарлатаном, а он не возражал и только посмеивался. А что ему, собственно, дергаться, если к нему всегда очередь, если результат его веселой работы лучше, чем у его коллег, свято верящих в свое высокое предназначение?

Часть цивилизованных шаманов в духе времени играют под науку: как и все шаманы, они умно дурят людям мозги, только обдурительные спектакли свои устраивают с другим антуражем: передовым научным.

Вот, например, журнал "Собеседник" дает следующий рецепт процедуры, помогающей усвоить новые для человека вещи: "Три Положения новой Веры надо мысленно растворить в стакане прохладной воды и прочувственно его выпить. Перед этим — пять минут смотреть на стакан без всяких мыслей, чтобы дезинфицировать от отри­цательных наводок. Делать не­сколь­ко раз в день".

• Великолепно! Первые пять минут человек учится не думать, что исключительно полезно само по себе. Тренировать мыслеобразы, растворяя три Положения новой Веры, полезно и просто как тренировка живых мыслеобразов, и как способ об этих Положениях лишний раз подумать. Ну, а воду пить всегда полезно, особенно прочувственно.

А все вместе — балаган, вполне достаточный для того, чтобы человек разрешил себе измениться.

• Молодцы ребята, хорошо работают.

Театр одного зрителя

А.С. Макаренко, из писем жене

Спектакли приходится устраивать и мне: ведь у меня дети, и их надо воспитывать. То есть когда-то массированно промывать им мозги. А как же тут без передовых, то есть шаманских, технологий?

Итак, Ваня.

Дети есть дети, и они берут из мира все, что им предлагается. Особенно хлесткое и жесткое, как выстрел кнута. А тут лето, деревня, народ простой, речь народная. Короче, мой Ванька начал вставлять в свою речь матерные присказки.

• Возраст — шесть лет.

Перепробовали все, что могли. Влияли по мере сил на Ванино окружение. Объясняли, что это слова плохие и в нашей семье их употреблять не принято. Каждый раз обращали его внимание. Лишали чего-то за каждый раз.

• В общем, стандартный воспитательный набор, и, как все стандартное, помогало. Но слабо.

Наладились регулярные позиционные бои, в которых, похоже, Ванька нас просто переигрывал. Дома за собой следит, словарь общепринятый, но только вышел на свободу, то есть за калитку, забрался на бревна — и...

• Забывался. И что, его все время выслеживать?

Стало как-то тоскливо, как всегда при ощущении беспомощности. И тогда я решил: “Пора!” Я понял, что пора пускать в ход самое сильное, самое страшное оружие воспитателя — и начал подготовку. Разработал план, просчитал ходы, продумал варианты — и собрался внутренне, как перед боем.

• Чуду минимально предупредил, но подробностей никаких не рассказывал. Так будет лучше. И самому лучше не расплескаться.

Пропустил пару мелких Ванькиных проколов, дождался прокола серьезного. Всё!

• Взлетела красная ракета...

– Семья Козловых, прошу всех собраться! Саша, Чуда, все быстро!

• Сколько нас ни было, все равно всех в комнате построил. Минута напряженного молчания.

Походил перед строем, все настроились на что-то. Подбирая слова, сформулировал проблему. И то, что происходящее недопустимо, и то, что мы, семья, перед Ванькой оказались беспомощны.

• Ванька уже чует — что-то будет. Правильно, Ваня.

И когда все линии напряжения собрались в точку, объявил: “Мы с Ваней уходим на Последнее Испытание. Это последнее, что ему может помочь. Домашние, попрощайтесь с Ваней. Кто что хочет, можете ему сказать”.

Все обалдели, но подыгрывают. Ванька в растерянности полной, но как-то держится. Боец.

– Ваня, возьми рюкзак.

• Рюкзак я собрал ему заранее.

– Папа, зачем?

– Надо, Ваня.

Рюкзак за спину, в избе молчание.

– Идем, Ваня!

– Пап, а куда?..

– Раньше надо было думать! Вперед!

Все, я резко выхожу, он за мной, молча и собранно идем к лесу. Он немного семенит и пытается заглянуть мне в лицо. Мое лицо не выражает ничего, кроме решительности.

Вошли в лес, под ногами иголки. Я в обуви, Ваня босиком. Ничего, привычный, тем более в этой ситуации его беспокоило существенно другое. А вот уже идти легче — больше мха, потому что идем мы по направлению к болоту...

– Пап, а мы куда?!

– Идем, Ваня, идем!

Под ногами уже мягко, все внимание на мне, и я по ходу выдал целую нравоучительную беседу. Голос раздумчивый и твердый, фон усталый и огорчительный. Это слушалось тем более, что к длинным чтениям морали я обычно совершенно не склонен.

• Болото прошли краем, вышли сквозь лес к берегу реки, куда обычно не ходит никто.

Простор, молчание, край воды.

– Сядем! — Сели.

– Ваня, тебе трудно справляться с плохими словами. Они, видимо, переполняют тебя и все время из тебя лезут. По­это­му сейчас ты будешь все их из себя выбрасывать. Ты их будешь кричать изо всех сил до тех пор, пока полностью себя от них не освободишь.

• Это и был главный замысел, моя коронка. Не закрывать слова в себе, а выбросить их из себя! Я просто гордился этой находкой и сидел довольный и толстый.

Ваня не возражал, но почему-то кричать не торопился.

– Кричи!

И тут Ваня выдал такое, что я просто сел.

• Хотя и так сидел.

От чего я предельно и озадачился, и развеселился.

Он спросил:

– Папа, а что мне кричать? Какие слова?

• Славно?

Хороший урок... Мы, взрослые, живем в своем мире, но наши-то дети живут — в своем. Вот Ванька: осваивает мир, усваивает разные выражения и хватает фразы, чему родители улыбкой радуются: “Растет!” Да, но иногда родители его резко обрывают и за что-то, за какие-то Плохие Слова, серьезно ругают.

• Впрочем, никогда точно не говорят, за что.

Или еще хуже: грозно кричат из дому, чтобы он подошел, и потом спрашивают, что он там на улице на девочек кричал. Да много чего он на них кричал...

Наделенный сообразительностью, он, видимо, сумел некоторые блоки и ключевые слова сам выделить и пометить, но чтобы знать точно, что на самом деле так дергает этих взрослых...

• Слова-то они и есть слова. На них ничего не написано.

И сейчас он абсолютно правомерно ожидал: “Папа, перечисли мне полный список твоих грязных слов!”

Делать нечего, я чешу затылок и начинаю делиться с сыном своими познаниями в области русского мата.

• Признаюсь, был немного не готов: вот так сразу выдать полный список.

Плюс, чтобы перечисление не было абсурдным звуковым рядом, приходится давать минимальные пояснения. А также культурологические комментарии. Ваня меня самым внимательным образом слушает, усваивает, иногда уточняет значения...

• Сумасшедший дом.

Ладно, сделал вид, что все в порядке, пора доигрывать спектакль.

– Всё, ясность есть?

– Есть.

– Кричи!

Кричит. Кричит.

– Громче кричи!

Орет. Проорался.

– Всё из себя выбросил?

– Всё...

• Устал. Попробуйте сами поорать во всю дыхалку несколько минут подряд! Гипервентиляция легких, помутнение в голове — тяжело!

Ну и ладно. Можно завершать. Достаю из его рюкзака жестяную кружку, зубную щетку и пасту.

– Ты кричал грязные слова, рот запачкал. Почисти зубы и рот.

• Согласен, это немного банально. Но можно и так. Тем более, что я почистил зубы вместе с ним.

– А теперь вставай и слушай. Ты все выбросил из себя и теперь чистый, но свою чистоту тебе надо донести до дома, по­это­му мы пойдем в полном молчании. Учти, мы будем проходить мимо пляжа, где могут купаться твои друзья. Что бы ни было, ты не должен произнести ни слова. Не выдержишь, — значит, все насмарку. Как, хватит у тебя сил? Сможешь?

– Смогу!

Всё, я взял его за руку, и мы строго пошли домой. Он держал молчание, у дома нас все ждали. Снова построение и торжественное объявление, что Ваня испытание прошел. И все пошли пить вкусный чай.

• Саша потом все спрашивал: что за испытание? — Но Ваня молчал...

...Что это было? — Это был Спектакль. Большой Спектакль. Чем он был бы больше, солиднее и зрелищнее, переживательнее, тем больше был бы от него эффект.

Этот Спектакль — на эту тему — сработал. Ненужных слов больше от Ваньки не слышно. Ну и хорошо.

• Хотя с ним, я чую, проблем будет еще много...

Жизнь родителей из этого и состоит: с одной стороны, жить самим лучшим образом, создавая вокруг детей воспитывающее окружение, с другой стороны — если уж влиять разово, то эффективно. То есть лучше всего — Спектаклями.

Спектакли, или Зачарованный Ум

В Большом Шаманском Представлении два акта: в первом действии мозги запудриваются ожиданием Чуда, во втором — на сдвинутые мозги накачивается внушение. В Малом же Представлении разыгрывается одноактный спектакль, совмещающий два этих действия сразу.

• Для небольших задач этого обычно оказывается достаточно, потому что хорошо поставленное действо завораживает само по себе. Ум критичен к логике, но доверчиво вовлекается в спектакли.

Без своего маленького представления не обходится, кажется, ни один практикующий врач. Наши доктора устраивают спектакль авторитетности — и, кстати, понятности: ведь раз все понятно, как я вылечусь, значит, вылечусь. Их друзья шаманы устраивают спектакль таинственности: раз шаман владеет чем-то недоступным простым смертным, значит, вылечит.

• Это не значит, что все вышеупомянутые лекари лечат только спектаклем. Но у самых лучших врачей, как правило, самые лучшие спектакли.

Естественно, спектакли устраиваем и мы себе сами. Те, кто увлекается лечебным голоданием, устраивают спектакль из Голодания: непрерывные отказы от пищи — события достаточно переживательные, так что аргументировать излечение есть чем.

• Ведь столько голодал! Значит, буду здоровее.

Тот же, кто голодал без идеологии, точнее, в идеологии Убивающего Голода, своим переживательным действом обосновал ухудшение своего здоровья.

• Ведь столько без еды! Едва совсем не сдох!

Смена душевного состояния — процедура того же уровня, что и смена здоровья, поэтому для переживания страдания, например, необходима своя большая Драматургия. В нее, как известно, входят горестные мысли, обязательная складка между бровями и характерно опущенные уголки губ.

• Подробно, с полным набором страдальческих интонаций и риторических возгласов, тема "Как стать несчастным" убедительно рас­кры­та в учебных телесериалах типа "Богатые тоже плачут". Просто включи TV.

А вот жувание жувачки, например, в спектакль переживательных страданий точно уж не входит. Неоднократно проверено: если только страдалец начинает энергично и прочувственно обрабатывать сладкую резину челюстями, спустя минут десять исчезает и сладость жвачки, и горечь страдания.

• Если вы проверили и это не так — выкидывайте всю эту книгу.

Ну не жуют при страдании! А если все-таки жуют, значит, приходится страдания отменять. Попробуйте представить:

– Луис Альберто, я так страдаю! — прошептала Марианна, пережевывая жвачку...

Стрессы, или Ум Ошеломленный

Кроме зачаровывания Ума Спектаклем, есть еще один дельный вариант работы с человеческим сознанием. Ум — это Сторож. Пока он на страже, в наше сознание не проберется никто. Но наивного можно отвлечь, а неосторожного можно ошеломить.

• Поймите это правильно: ошеломить — значит палицей ударить по шелому (шлему). Прочувствовали?

После этого, каким бы сторож сознательным ни был, он на некоторое время “отключается”. Ну вот и славно. Теперь куда угодно (например, в сознание) можно зайти без помех и заменить там любую программу. И все. А потом Сторож — Ум — придет в себя, замок — на место, и будет бдительно охранять то, что чуть раньше и близко сюда не подпускал.

• Это даже не взлом, это квалифицированное разбойное нападение. И это то, что делают все специалисты по человеческой психике.

Любого человека можно ошеломить чем-то сильным, неожиданным или ударным, сбить Колпак его Ума и, пока он снова его солидно не нахлобучил, сменить ему программу. Пропихнуть ему НОВУЮ ВЕРУ. Это — нормальная, штатная ситуация человеческой жизни. Для этого годится любой СТРЕСС — физический или душевный.

Ребефинг — мощная дыхательная гимнастика, освобож­даю­щая тело от зажимов, а душу от тяжести и напряжения, — не дает полного эффекта, пока вас по-настоящему не прокорежит до судорог и криков. Думаю, что запечатление мамой ребенка было бы гораздо слабее, если бы роды не сопровождались ударами туманящей сознание Дикой Боли.

• Интересно было бы это проверить: статистически сопоставить привязанность матерей к детям в зависимости от качества, — точнее, отсутствия — обезболивания при родах. Естественно, на фоне изначально положительного отношения к ребенку. По крайней мере известно, что отцы изначально к своим детям привязаны всегда меньше, — конечно, ведь они их не рожали (Гипотеза верна! Читайте "Детство без болезней" Б.П. Никитина: получив обезболивание при родах, животные, как правило, оставляют своих детенышей. Человеческие мамы, которым так облегчили роды, детей своих не оставляют, но относятся к ним прохладнее. Животной привязанности — не образуется).

Розги — встряску дают и личность перелопатить способны, но у плохого воспитателя они свистят как раз в тот момент, когда воспитанник пропитан к нему ненавистью. Соответственно фиксируется ненависть. А если порка производится любовником, с любовью и в чередовании с качественным сексом, она вызывает совсем другие эмоции и любимая становится любящей до печенок.

• Игорь заинтересовался: “А это точно? Это проверено на практике?”

– Привет Юле.

Известно, что при посвящении в колдуны нередко используются прижигания раскаленной печатью. Смысл этой мизан­сцены не только в том, что плотное пламя, жар, светящийся металл и ожидание его страшного приближения легко обыгрываются в чудно переживательный спектакль: главное, что миг ожога отключает сознание.

• Через миг оно возвратится, но уже другое. Зазор помогает перескочить через Прошлое: новое, оно уже живет как сознание Колдуна.

У хороших сценаристов в посвятительной процедуре сразу после этого для новообращенного предусмотрен местный вариант тантрического секса: кроме красивого спектакля миг мощного оргазма дает дополнительную встряску.

• Потрясение оргазмом помогает начинающим влюбленным поверить в Настоящую Любовь, а начинающему колдуну — в то, что он Настоящий Колдун.

Список стрессовых — и соответственно меняющих сознание — средств и ситуаций можно продолжать долго: водка, а лучше обжигающий спирт; танцы до упаду; резкие крики до потемнения сознания; прыжки в воду (лучше вниз головой); температурные перепады (жар парной и обжигающий холод снега).

После всех этих приятных вещей в зависимости от имеющегося настроя будет меняться состояние и здоровья, и духа. Усталость сменится сильной бодростью, болезнь отлипнет и растворится, в душу придет уверенность и праздник, а мир станет светлым и радостным.

Чудо воды

Колдуны всех стран, в одну прорубь — гоп!

Колдуны и шаманы всех стран любят холодную воду. Прямо-таки ледяную. И то ли ею обливают, то ли заставляют в нее кунаться. Почему? Зачем?

Холодная вода сама по себе — сильнейшее общео­здо­рав­ливающее средство, действующее напрямую физиологически вне всякой психологии. Но встреча с ледяной водой — хороший стресс, соответственно прекрасная почва для любых внушений. Сам факт: "Я решился!" — выпрямляет самого согнутого и подзаряжает. Правда, чудо воды действует в любую сторону: с каким внушением под стресс пойдешь — с таким эффектом из него и выйдешь. Веришь, что ледяная вода мгновенно простужает — тут же и простудишься. Веришь, что лечит все на свете — в меру веры вылечишься.

• Поэтому любое кунание предваряется идейной накачкой.

Любопытно: если сравнить по эффекту погружение в ванную с ледяной водой или обливание ледяной водой из ведра, то объективно погружение в ванну задействует больше чувстви­тельных зон и в этом смысле силь­­нее. Но есть и другой момент: ложась в ванну, ты в пико­вый момент внушения оказываешь­ся лежащим (повер­жен­ным?), со склоненной головой (проверьте!) и неподвижно скованным в позе Покойника (и ручки на груди). А обливаясь из ведра, ты в момент обрушивания ледяного потока стоишь, как Победитель, с гордо поднятой головой и крепкими высокими руками.

• Вот так все и переплетается, а мы очень разные. Поэтому, переживая острые ощущения, стоит тут же задуматься: а на что я нынче программируюсь?

Ремарка самому себе

Вокруг меня живет очень много МАМ, и все они воспитывают своих детей неправильно. Я вижу их многочисленные глупости, слышу все их лишние слова и интонации мимо, улыбаюсь и молчу.

• Это очень трудно, но я учился молчать много лет.

Я могу указать маме на ее ошибки, но я не буду этого делать. Может быть, мама даже вздохнет и согласится со мной, но изменить что-либо в воспитании ребенка, то есть в себе, она не может.

• Она не может воспитывать ребенка по-другому так же, как не может по-другому переваривать пищу.

Она не может переваривать пищу по-другому, потому что это делает не она, а ее желудок. Она не может воспитывать детей по-другому, потому что основной массив ее реакций на ребенка идет не от нее, а от ее личности, то есть косной громадины, над которой она совершенно не властна.

"Ох, как я ненавижу, когда ты так ноешь!" — со злыми губами и страдальческой морщиной поперек лба.

• Эту фразу она говорит уже двадцать лет. Эту интонацию она впитывала двадцать восемь лет. А от этого нытья ребенка ее душа раздражается так же, как от прикосновения крапивы — ее кожа. Ну что она может изменить?

Плюс она спит. Плюс на самом деле меняться она и не хочет. Плюс... Плюс... — и все в минус.

А ты тут со своим: "Задумайтесь, на что вы программируетесь!" Какое там, родной!

Впрочем, утешься, ты не один такой смешной. Взгляни на своего читателя: личность его запущена, но вместо капитального ремонта регулярно имеет капитальные нагрузки. Хозяин слаб, слеп и беспомощен, но воодушевленно занят размышлениями КУДА ЕМУ ЖИТЬ. И называет это великим вопросом О СМЫСЛЕ ЖИЗНИ.

Сказка о смысле и цене жизни

Неблагополучие благополучно сбежавших

От понимания того, что жизнь бессмысленна, человека спасает только то, что он об этом не думает. Некоторым везет настолько, что они этой проблемы даже не понимают. Но тем, кто понимает и думает, жить хуже. Ощущение бессмысленности существования тоскливо, оно тянет и мучает. И на этом фоне мы живем и пытаемся быть счастливыми...

Как известно, с проблемой можно справиться двумя путями: или ее решить, или от нее убежать. Так и здесь — кто-то смысл жизни ищет, а кто-то от переживания ее бессмысленности убегает, раз за разом находя способ отвлечь себя от пустоты своей жизни и создать иллюзию ее полноты. И боли как будто нет...

Самое простое бегство — это погружение в Работу или Заботы. Тоска по смыслу жизни — есть тоска, невроз, такой же, как тоска по любимому, родине или шоколадным конфетам. А лучшее средство от тоски — быть занятым делом. Известно: те, кто замордованы работой, или те, кому необходимо просто выжить, не мучаются проблемой смысла жизни, у них нет на это ни времени, ни сил.

• Одной моей знакомой сейчас точно не до этих вопросов — у нее на руках грудной ребенок и уже четыре месяца нет горячей воды.

Но так везет не всем, и жизнь надо чем-то заполнять. Кто-то загружает себя работой на работе — вполне приемлемое решение, остается лишь невроз пустоты выходных дней. Вне работы — можно завести собаку.

• Или детей. В данном случае это безразлично: и то и другое создает массу хлопот и прекрасно занимает время.

Не менее популярен второй путь бегства: бегство-погружение в Развлечения. Развлечения — это наполнение своей жизни переживательными событиями, не важно, светлыми или жуткими, главное, чтобы поострее и понасыщеннее. Телевизор, алкоголь, посещение выставок, катание на карусели, любовные переживания, книги, драки, разговоры — все это дает наполненность жизни, точнее — ощущение наполненности. Смысла в жизни нет, а жизнь полна.

• Так и живет человек: где спор? — бежит. Кого поругать? — бежит. На кого обидеться? — торопится. Поругались, пообижались, потомились — вот и прошел богатый, наполненный событиями день.

О поступивших на Большую Службу

Тот, кто имеет ЗАЧЕМ жить, может вынести любое КАК.

Ницше

Те же, кто хочет жить по-настоящему осмысленно, встают на путь служения. Другого выбора они, по сути, не имеют. Дело в том, что поиск Смысла жизни — проблема не столько житейская, сколько филологическая: "смысл" по правилам русского языка имеет только то, что служит Чему-то Высшему.

Разрешите остановиться на этом специально. Человек живет через язык и сквозь него, мимо него прорваться в мир возможности не имеет. А в языке "осмысленное" противопоставляется "бессмысленному" как нечто "служащее чему-то Важному-Высшему" или "не служащее".

Проверьте: каков СМЫСЛ правил? Они обеспечивают ПОРЯДОК как нечто Высшее. А если они НЕ СЛУЖАТ Порядку, они БЕССМЫСЛЕННЫ. А каков СМЫСЛ Порядка? Он помогает жить (СЛУЖИТ) ЛЮДЯМ. А если не помогает, не служит или служит Глупости, а не Высшему — ЛЮДЯМ, то порядок БЕССМЫСЛЕН.

Поэтому просто по правилам русского языка чья-то жизнь оказывается осмысленной только тогда, когда человек по­свя­щает себя служению, когда его жизнь реализует какие-то Безусловные Ценности. Ценности, которые он ставит над собой, над своей жизнью.

Если ты принял, что Нечто является Достойной Ценностью, и служишь Этому — все, проблема решена, твоя жизнь осмыс­ленна. Приняв и реализуя Ценность, я теперь знаю куда (то есть Зачем) жить и имею для этого силы, энергетику.

Ценности — это аккумуляторы, а проблема смысла — в первую очередь проблема Энергетики, это поиск источников подзарядки. А вот какие конкретно Ценности — безразлично, поэтому глупо и бессмысленно возвышать одни Ценности и принижать другие. Любая Ценность хороша, если она дает энергетическую подпитку. И Ценностей в жизни можно найти много — разного энергозапаса и разного уровня.

Повседневные Ценности (накормить мужа, сходить в магазин, заштопать носки) делают осмысленной повседневную жизнь и мелкие дела.

• Все будет в порядке, пока и если эти ценности признаются хозяйкой и окружающими.

Годами поддерживают самоуважение человека и дают ему силу жить его личностные, становые Ценности: например, реализация себя как Мужчины и Женщины.

• Ради этого мужчины качают фигуру, зарабатывают деньги и со­блаз­няют женщин; ради этого женщины подчеркивают фигуру, приручают мужчин и рожают детей.

Кроме того, жизнь человека освещают общечеловеческие (Вершинные) Ценности — такие, как Творчество, Бог, Люди... Или Любовь, Истина, Деньги, Власть, Красота, Закон, Традиции, Дело, Развлечения, Я, Близкие — у каждого свое, ибо эти ценности находятся каждым в строго индивидуальном поиске.

• Правда, как правило, из уже утвержденного культурой списка.

С детства целеустремленно внушается, что эти Ценности (какие-то из них, в соответствии с местными традициями) исключительно достойны и долг человека — служить им.

• Блажен, кто верует, ибо для служения нужна вера, и чем больше у человека фанатизма, тем меньше у него сомнений по поводу смысла жизни.

Что я об этом думаю

В этом сезоне особенно модны вечные ценности.
Коммерческая реклама

Бегство в Работу или Развлечения — это первый путь избавления от тоски бессмысленного существования. Путь Служения — второй путь. Как путь обретения смысла жизни, он традиционен и заслужен, но тем не менее не без недостатков: он не всегда выручает. Если вдруг какая-то конкретная деятельность не связывает вас с вашей Признанной Ценностью — вы обречены на ощущение бессмысленности.

• А, к сожалению, таких конкретных деятельностей иногда оказывается слишком много.

И, главное, душа остается больна. Вы можете ее раз за разом подключать к внешним источникам, наполнять ее энергией от разных Ценностей и даже переживать осмысленность своей деятельности — но это только подкачка изначально пустой души. Души, остающейся пустой — без периодических подкачек.

• Такая душа очень напоминает дырявую велосипедную камеру, которая без периодической работы насосом все время спускает и перестает служить.

Размышления о Заборе и Любимой

Никто еще не ответил толком на: "Зачем нужно искать для своей жизни смысл?" Отвечают обычно: "Я ищу смысл жизни для того, чтобы моя жизнь была осмысленной!" Чтобы понять, что это не ответ, просто вслушайтесь в сказанное и сравните с: "Я крашу для того, чтобы было покрашено".

• Тут сказано все, кроме главного: а зачем нужно, чтобы было по­кра­шено? А вдруг жизнь не забор, а любимая? Все равно будете красить?

Прекрасная бессмысленная жизнь

Меня не устраивает ни первый, ни второй путь. Я долго брел путем служения, ПОКА НЕ ВЫЗДОРОВЕЛ и не задумался: а какая сладость в том, что твоя жизнь оказывается осмысленной? "Смысл", повторю, по правилам русского языка имеет только то, что служит Чему-то Высшему. А мне Слугой быть не нравится.

• В чем смысл моей жизни — это вопрос: "Кому я служу?" Да никому я не служу и служить не обязан. Это вопрос не ко мне. Это вопрос рабу или слуге, а я таковым не являюсь. Возглас: "Ах, его жизнь бессмысленна!" — звучит для меня так же, как: "Ах, бедняжка, он живет без вышестоящей организации!"

И я учусь быть счастливым, живя и без Смысла, и без Служения. И все чаще мне кажется, что Жизнь — просто Жизнь — прекрасна и так.

Друзьям-бездельникам

– Лом, ты где-нибудь работаешь?
– Не-а, мне в лом. Я жизнь праздную.
– А кормит тебя кто?
– А Любимая!

А Любимая кормит еще маленького ребенка. И живет только на свои

Уважаемые бездельники! Эти строки я написал специально для вас. Я понимаю ваш восторг, поскольку вы только что нашли такое душеискомое теоретическое обоснование своего паразитизма. Но вынужден вас огорчить: я не скрываю своей нелюбви к бездельникам, и для меня это во­прос не вкуса, не эстетики, а вопрос этики, вопрос нравственности.

• За все в жизни приходится платить. И, если не платишь ты, за тебя платит другой. И если бездельничаешь ты, то нагружаешь работой другого. Обычно так.

Я разрешаю себе жить без смысла, я разрешаю себе праздновать свою жизнь любую — да! Я не обязан себе искать Господина, и моя душа не привязана к необходимости о ком-либо заботиться и кому-либо Служить.

• Это вопрос просто моего душевного здоровья.

Я могу и бездельничать, и тогда я делаю это с кайфом. Но! Но если я могу сделать что-то Доброе — я сделаю это с удовольствием, как свободный человек. И, выбирая между жизнью осмысленной и нет, между Нужной Работой и Бездельем, я всегда выберу первое.

• Потому что это вопрос уже не психологии, а этики: то есть что я собираюсь со своей здоровой душой делать.

...Ломушка, кончай бездельничать! Ты же славный!

О любви, мудрецах и идиотах

Но вот высунулось тоскливое лицо: “Служение, Выбор... А у меня выбора нет — и мне еще два года заниматься ерундой. Абсолютно бессмысленной. Я все понимаю, я по большому счету свободен всегда, но мне прописка московская нужна, и никуда от этого не денешься. Вот. Тоска беспросветная. Эта задачка решаемая?”

• Задачка — решаемая, но только при условии, что в жизни вам нужна не одна московская прописка, а нечто большее.

Вы хотите, чтобы ваша жизнь — любая, в том числе и заполненная ерундой, — стала осмысленной. Нет проблем, ведь с давних времен хорошо известен еще один путь, путь простой и универсальный. Он позволяет сделать осмысленным все и всегда: и мытье посуды, и стояние в очереди, и езду в холодной электричке. Это — путь Любви. Ты только полюби жизнь, что значит: излей на нее свою Любовь, и все в твоей жизни станет любимым, и все обретет смысл. Если любишь все и всегда, твоя жизнь всегда и в любой ситуации осмысленна.

• Ты перекладываешь ненужные бумажки в глупой конторе? — Это ты, празднующий свой сегодняшний день, даришь белым листкам свои прикосновения. А людям ты подаришь сегодня много света. В этом-то тебе никто не помешает?

Любовь делает осмысленным любое занятие, уравнивает любые дела и ценности, ставит на одну доску и высокую миссию, и любую ерунду. Служение человечеству оказывается здесь не более осмысленным занятием, чем, например, собирание спичечных этикеток.

• Вернее, собирание этикеток — таким же осмысленным.

Именно через это уравниваются Дети, Мудрецы и Идиоты. Им всем все нравится, что никак не могут уразуметь люди нормальные. Не идиоты.

• То есть не мудрецы.

Дело за малым — где взять столько любви? Для этого — страшно сказать! — ваша душа должна стать здоровой!

Желаю вам здоровья

– Ненавижу размышления о смысле жизни!
– Я тоже.

Есть большая правда в том, что проблемой смысла жизни мучаются в основном бледные интеллигенты и другие невротики. Правда, мучаясь, этим же они и гордятся, как чертой своей сложной душевной организации вообще и напряженной духовности в частности. А гордиться-то, похоже, здесь особенно нечем. Потому что это проблема на самом деле — проблема не духовности, а энергетики. Проблема не­хват­ки жизненной силы. Нехватки — или отсутствия — силы жить дальше.

• Гордиться поисками смысла жизни — примерно то же, что гордиться интеллигентскими очками, прикрывающими испорченные глаза. Очки говорят не о сильной духовности, а о слабом зрении.

Когда Я человека благополучно, когда у него хорошая энергетика и хорошая голова — у него все хорошо и смысл жизни ему не нужен. Здоровая душа залита энергетикой до краев, она сама — источник энергии, и проблема смысла жизни исчезает вместе с исчезновением душевных пустот. Смысл жизни, как психотерапевтический костыль, нужен тем, у кого нет ориентира и особенно не хватает энергетики — кому нужна подпитка извне.

Соответственно, желаю вам душевного здоровья и быстрейшего избавления от необходимости в смысле жизни.

Но, кстати, сейчас самое время ненадолго вернуться к прошлой Сказке.

Как выйти из ума

Открылась бездна, звезд полна.
Звездам числа нет, бездне — дна.

Мистик Ломоносов

Иногда проблемы, с которыми приходят ко мне люди, оказываются настолько запутанными и запущенными, что ничего конкретно толкового я сказать не могу. Но у меня в кармане всегда есть два универсальных совета, помогающих практически каждому и всегда.

• И единственное, что оказывается важным, — это “продать” эти советы подороже, чтобы человек взял их себе в душу бережно и серьезно. И начал ими пользоваться.

Вам, к сожалению, продаю дешево.

Совет первый: “Хорошо!” Чтобы ни случилось, каждые пять минут говорите себе с внутренней улыбкой: “Хорошо!” Конечно, это не умно: на вас кричат, а вы говорите себе: “Хорошо!” Безусловно, не правильно говорить себе “Хорошо!”, когда кричите вы.

• Но самое смешное, что это помогает, и через какое-то время кричать уже не хочется никому. О механизме догадайтесь сами.

Совет второй: “Перестань думать. Живи ощущениями”. О чем это я?

...Когда я в деревне вечером выхожу на крыльцо, на меня просто обрушивается этот темный, звонкий и плотный вечер. В лицо и нос бьют насыщенные запахи, со всех сторон в меня летят треск, шелестение и свисты, а во все тело вливается и тепло, и прохлада...

Пытаясь хоть как-то это схватить, я каждый раз ощущаю несопоставимость наших мощностей: пока мой ум пытается что-то отщелкать по одному из своих каналов, уложить каждую звонкую мелочь в свою ячейку, волны звуков и валы запахов захлестывают все эти каналы и ячейки к черту, переполняя меня и заваливая меня своими богатствами с любой из четырех сторон и неба. Я захлебываюсь в этом вечере.

...Впрочем, в следующую секунду я могу начать Думать, и тогда вечер исчезает. Остаюсь я со своими проблемами.

• Знакомо?

Соответственно, можете догадаться, что нужно сделать, чтобы со своими проблемами расстаться: просто в любой момент вернитесь к своим ощущениям.

Выйти из-под гипноза ума и увидеть просто лицо человека, просто почувствовать свое тело, просто услышать звуки и голоса — научиться жить "здесь и сейчас", в живом мире ощущений — задача величайшая и труднейшая. Но если вдруг она решается — Господи, хорошо-то как!

Тогда мир и человек становятся едины. Тогда исчезает все искусственное — запреты, скука, тоска, слабость, поиск смысла жизни... Тогда душа наполняется радостью, любая малость становится щемящей и восхитительной. Простой душ оказывается событием — этот поток воды, который за­тра­гивает каждую клеточку вашего тела. На вас падает вода, а вы впитываете ее прохладу и свежесть.

Главное — выйти из Ума. И — нет проблем!

Слуга, сделавшийся врагом

С ума схожу — иль восхожу
К высокой степени безумства?

Белла Ахмадуллина

Человек, которому отказывается служить Ум, — сумасше­д­ший, но человек под игом Ума — несчастный.

• И неважно, какой Ум — сильный или слабый, светлый или дурной. Человек под игом любого ума умствует, а не живет.

Когда Ум выполняет роль слуги, появляясь в нужный момент и делая нужные вещи, его нельзя не ценить. Если Ум веселый и объемный, он может даже стать Настоящим Миром, в котором можно жить, дышать и находить сокровища.

Но Слуга, претендующий на роль Хозяина, превращается во врага. Он закрывает от вас мир живой, он подчиняет вас своим условностям и заморочкам, загоняет в свои ячейки и рамочки.

• Человек, во всем правильный, — совершенно неживой. И зануда.

А то, что вы называете Искоркой или ИЗЮМИНКОЙ в человеке, это средоточие его юмора, свежести, задора и нешаблонности, — это всегда зернышко Живого Я. Такое никогда не идет от УМА, такое брызжет из живого и неправильного. И это очаровывает — то есть лишает ума.

Однако... Однако мы с вами живем в такой цивилизации, где даже самое высокое безумство не может продолжаться без конца. Поэтому рано или поздно приходится включать Ум.

• Не надо прогонять Слугу — надо просто, чтобы он служил, а не безобразничал. Вы позвали — он пришел и все сделал, после чего удалился.

Собирателям фантиков

Что позволено Юпитеру,
не позволено быку.

Умные древние

К сожалению, ситуация становится иной, если Слуга соображает хоть немного, а Хозяин принципиально бестолков. Тут я поостерегся бы оставлять Хозяина без Слуги. До всего надо дорасти, и до права жить без ума — тоже. Надо стать МАСТЕРОМ.

• Мастер — это человек, чей внутренний человек вырос и стал взрослым.

Мастер может жить без ума — ему всегда есть чем жить. Мастер может быть любым, и доброта для него так же не­обя­зательна, как разрешена жестокость: ровно потому, что он большой Мастер, а не мелкий злодей. Мастер может заменить Дело игрой в бисер — Мастеру можно все. Но при чем тут вы?

Да, в высоком смысле собирание фантиков ничуть не менее осмысленное дело, чем Служение человечеству, но я не буду скрывать своего отношения к окружающим меня собирателям фантиков: мне не нравятся их развлечения.

Более всего мне это напоминает человека, который живет в помойке среди развалин и вместо того, чтобы вылезать из грязи, развлекается творческим размазыванием ее вокруг себя.

• Когда мои детишки увлеченно хватаются за новые игрушки, оставив за собой полный разгром, я им объясняю, что они перепутали порядок: вначале надо все убрать, а потом развлекаться. Боюсь, что многие якобы Взрослые этого все-таки не усвоили.

Вы наведите порядок в своей душе, в своей жизни — и после этого займитесь творчеством. Дворцы из дерьма не вырастают.

Развлечения — это или роскошь душевно богатых, или глупость душевно бедных. Определите размеры своего душевного капитала и сделайте правильные выводы.

Чтобы эти размышления не пронеслись лишь по верхушкам мозгов, для своих ребят из Клуба эту тему я прорабатываю в игре "Подводная лодка". Многим эта игра кажется жестокой. Но я не думаю, что она жестче Жизни.

Хроника тонущей подводной лодки

1

Вводная: мы — экипаж подводной лодки, и, к сожалению, мы тонем. У нас произошла авария, мы неясно на какой глубине, и лодка медленно погружается. Спасательных костюмов, чтобы всплыть наверх, хватит на всех, но через люк можно выходить по одному с интервалом в одну минуту. Нас — 30 человек, 15 мужчин и 15 девушек. Это значит, что вышедшие первыми спасутся почти наверняка, а последние почти так же наверняка погибнут, так как лодка уже погрузится глубоко. Шанс спастись зависит ТОЛЬКО ОТ ПОРЯДКОВОГО НОМЕРА выхода из люка. Он не зависит от здоровья и физических особенностей человека, и слабый, но 10-й спасется скорее, чем гигант, но 11-й. Друг другу помочь при всплытии ничем нельзя, а наверху помощь не нужна: там всплывших ждет спасательный катер.

Вопрос: на лодке есть пистолет. Кто его взял бы и для чего?

Несколько человек руки поднимают: они пистолет возьмут. Зачем? — Решительные девушки, оказывается, возьмут его только для того, чтобы его спрятать и чтобы он не достался никому. Мужчины серьезнее: они с помощью оружия будут контролировать порядок, чтобы не было паники.

За десять прошедших игр нашелся всего один человек, который взял пистолет для того, чтобы определить свой порядок выхода из лодки. Группа даже не поинтересовалась, кого он выпустил бы первым, а кого — последним: она ответила мгновенно самой жесткой агрессией.

• И без объяснений, с возмущенным: "Как он смеет!" — Потому что группа уверена, что один человек не имеет права распоряжаться чужими человеческими жизнями, не может решать за других, кому жить, а кому — умереть. Все нормально, Игра еще впереди.

2

Хорошо, группа быстро договаривается, кому она доверяет пистолет. Паники теперь не будет.

А что будет?

Я объявляю СВОБОДНУЮ ИГРУ: комната — лодка, дверь — люк. Лидер с пистолетом мгновенно оказывается у двери и кричит: "Без паники!"

• Что делать дальше, никто не знает.

После секунды замешательства звучит Идея: "В первую очередь спасать женщин!"

• И эта идея нравится всем. Женщины к ней были готовы и раньше.

Женщины дружно столпились у двери, но далее — снова идейный тупичок.

• Правда, совершенно стихийно, хотя и не без помощи парней, ближе к выходу оказываются девушки самые симпатичные...

Некоторое замешательство, однако свято место пусто не бывает, и в группе снова выдвигаются лидеры-идеологи. Майкл утверждает, что впереди должны быть самые младшие, Макс — самые старшие, а Платон предлагает расставить всех по росту... Несколько минут спустя начинается полный демократический базар.

• Пистолет здесь оказывается не нужным: если группа и в панике, то только оттого, что совершенно не представляет, как умерить пыл своих идейных лидеров.

3

Я Свободную Игру прерываю, группа пытается происшедшее осмыслить. Я интересуюсь, почему все решили первыми спасать женщин. Всем неловко за мой странный и неприличный вопрос, но мне вежливо объясняют: "Потому что женщины — слабее".

Я указываю на Сергея, который физически слабее Марианны, и интересуюсь, должен ли он встать перед ней. Тут группа долго путается, что она имела в виду под "слабее": физически или душевно.

• Часть догадывается, что при любом понимании "слабости" кто-то из ребят окажется впереди кого-то из девушек...

Кстати, среди женщин они тоже собираются спасать самых слабых? И тогда умница и красавица Эля, у которой, к сожалению, все в порядке и со здоровьем, окажется сзади?

• Оказывается, этого группа не хочет...

И напоследок главный вопрос: почему же в первую очередь надо спасать именно Слабых? Хилых — физически или душевно?

• А здесь оказывается, что ХИЛЫХ группа не очень любит, но за СЛАБЫХ держится все равно...

4

Был поставлен вопрос о жребии, но сразу же был и снят.

Очевидно, что жребий — не решение, это общегрупповой уход от ответственности. Это вариант: "Пусть решит Другой!", где в качестве все решающего Другого выбрана безмозглая монетка. Жребий может дать самый глупый, самый ужасный расклад — но как это удобно, винить-то некого?!

• Кроме тех, кто принял решение бросать жребий.

И я объявляю Свободную Игру еще раз — но на этот раз выключаю из Игры тех, кто проявил себя лидерами в прошлый раз. Не важно, КАК конкретно каждый проявит себя, но важно то, что новые лидеры будут. Они появляются просто потому, что ситуация требует решения.

Группа видит: проблема должна быть решена все равно. И если ее не решить лучшим образом, она будет решена худшим. И если ее не начну решать я, ее все равно вынужден будет решить кто-то другой.

Свой выбор должен сделать каждый. Чье решение определит чью-то жизнь или смерть — выяснится потом, но сейчас это решение должно быть у каждого. Каждый должен определиться, КАК он будет эту задачу решать.

Группа уже понимает, что это игра о Цене Жизни: "Чем измеряется Цена Жизни? Кто жить достоин? Почему ты достоин жить?" И, как один из вариантов ее решения, я рассказываю историю "Тест американского менеджера".

Ведущего менеджера пригласили на заседание совета директоров и сказали, что хотят назначить его президентом одного из филиалов концерна. Будущий президент не скрывал своей радости: он, действительно, подходил по всем параметрам. Его спросили, сколько у него детей. Оказалось, пятеро. "И кого вы любите больше всех?" — "Самого младшего". — "Если бы вам предстояло выбирать — погибнуть самому или вместо вас погибнет ваш младший сын, какое бы решение вы приняли?" — "Конечно, лучше погибну я!" — воскликнул любящий отец.
На следующий день ему было отказано в должности. "Вы готовы оставить сиротами пятерых детей и сделать жену вдовой, — сказали ему, — и к тому же бросаете дело, которое вам поручают. В другом же варианте с вами остались бы четверо детей, жена и ваша работа. Вы вполне могли бы иметь ребенка, если бы захотели. Для должности президента вы не подходите".

• Треть группы решительно соглашается, треть в задумчивости, треть громко возмущается цинизмом американских предпринимателей. Некоторые из них, обосновывая неприятие, ссылаются на свой “менталитет”, то есть, как можно понять, на неспособность или нежелание мыслить как-то шире, нежели уже привычным образом.

И на этой ноте группе предлагается осуществить Главную Процедуру...

5

Каждый получает метки: 5 меток на Жизнь и 5 меток на Смерть, их надо раздать. Для этого организуется живая цепочка, в которой каждый проходит мимо каждого, глядит в глаза и говорит одну из трех фраз: "Я дарю тебе жизнь" (и дает Золотую метку), "Тебе придется умереть" (дает Черную метку) и "Не знаю" (не дает ничего). Тот, кто захочет объяснить свой выбор, может это сделать. Должны быть соблюдены два правила, первое: "Метки раздаю только свои — дареное не дарят" и второе: "Метки нужно раздать все".

• Как говорят прошедшие не одну Игру, послать кого-то на Смерть оказывается душетрепетным только первые разы. А потом, с опытом, обращаешь внимание уже на совершенно другие вещи. И, кстати, начинаешь думать.

Конечно, хочется посмотреть на Чемпионов: тех, кто получил минимум (или максимум) Золотых (или Черных) меток. Мы и смотрим на них, интересуемся их чувствами, а также соображениями их и группы: почему же именно они оказались Чемпионами — Чемпионами в Жизни и Смерти?

• Готов поспорить, читатели, что вы не догадаетесь.

Когда я только разрабатывал, прогнозировал эту Игру, я ожидал, что Чемпионами в Смерти окажутся самые непопулярные члены группы плюс те, кто группе чем-то "насолил", а также самые слабые и забитые... Ничего подобного! Нередко Чемпионом в Смерти оказывался тот же, кто был Чемпионом и в Жизни, — из ряда самых светлых, сильных и красивых людей в группе!!

А объяснение лежало на поверхности. Это прямо проговаривали те, кто давал этим людям Смерти: "Ты лучше всех сумеешь встретить Смерть..."

Вслушайтесь: "Ты лучше всех СУМЕЕШЬ..."

Еще раз: "ТЫ ЛУЧШЕ ВСЕХ..."

Они раздают Смерти тем, кто сможет достойно умереть. Те, кто сумеет достойно умереть, — это те же самые, кто умеет до­стой­но жить. И этот выбор — выбор убийства самых достойных.

Конечно, в мотивах такого решения был и мелкий расчет, и просто мышиная возня. Слабому дать смерть опасно: в ответ он, скорее всего, даст тебе то же.

• На то он и Слабый.

А Сильный в ответ на Смерть нередко с улыбкой подарит тебе Жизнь.

• Потому что он Сильный.

И потом, никому не хочется увидеть лицо Слабого, когда он получает Смерть: оно перекошено и некрасиво. А Сильный способен умереть красиво. Без воплей, без больших соплей — ЭСТЕТИЧНО. На такую смерть не так тяжело глядеть. Она даже где-то привлекательна.

• И за эту красивую упаковочку, за эстетичные переживания наши эстеты-человеколюбцы готовы платить — платить жизнью лучших людей.

6

Дальше идет более мелкая и аккуратная работа, и выборы с трудным обдумыванием экипажу подводной лодки придется делать еще не раз. И постепенно, раз за разом, глаза и души людей становятся все более осмысленными. И постепенно вырабатываются КРИТЕРИИ — то есть ПОНИМАНИЕ.

• И уже не так интересно становится, КОМУ ИМЕННО придется погибнуть. Важнее оказываются вопросы, которые каждый задает сам себе: "А достоин ли я жизни? Что делает мою жизнь ценной? Ради чего я живу? Кому я нужен?"

Правда, детские болезни дают знать о себе еще долго. В част­ности, каждый ужасно торопится засвидетельствовать, что свою-то жизнь он отдаст ради кого угодно без раздумий.

• Не дай Бог подумают, что он свою жизнь ценит!

Он не научился еще смотреть на свою жизнь КАК НА ОДНУ ИЗ МНОГИХ. Это трудно: смотреть на свою жизнь не как на СВОЮ, а просто как на ЖИЗНЬ ОДНОГО ЧЕЛОВЕКА.

Он только учится смотреть на свою жизнь как на поле, которое надо вспахать; как на вещь, которую надо сделать — и хочется сделать мастерски; как на Творение, которое должно быть Совершенным. Тот, кто смотрит на человеческую жизнь ТАК, уже имеет основания для ОЦЕНКИ и ВЫБОРА.

Нельзя сказать, которая из двух жизней ценнее, если обе были сделаны — были прожиты — Мастерами. Но если одна из жизней жилась кое-как, и выбор делать надо — для него будут основания. И если одна жизнь была направлена К людям, строилась ДЛЯ людей, она будет оценена выше, чем та, которая строилась МИМО или тем более ПРОТИВ.

• А все остальное — от лукавого.

Вспомните притчу о работниках, которым хозяин дал в пользование по таланту.

• Это монета была такая.

Тот, который свой талант в землю зарыл, был хозяином этих денег лишен. А тот, кто свои таланты умножил, был хозяином вознагражден.

Тебе дан талант — жизнь. Реализуешь его, получается у тебя жить, ты достоин награды. А если у тебя не получается жить, если ты ленишься или боишься жить, если талант свой — жизнь свою! — ты гноишь, то в случае необходимости выбор будет не в твою пользу.

• Кто забыл — эту притчу рассказывал Христос. Возможно, она не очень сострадательна, но не все лекарства должны быть сладкими...

7

Когда Игра заканчивается, всегда звучит вопрос: а как бы действовал я? — Я не делаю из этого секрета.

– Кто должен идти раньше — мужчины или женщины?

– Я буду смотреть, какие они Люди, а не какого они пола.

– Каким по счету пойдете вы?

– Думаю, что в числе первых. Потому что, похоже, мне удается в жизни сделать больше других и у меня еще много дел, которые надо сделать.

– А если кто-то с пистолетом поставит вас в хвост?

– Пусть по этому поводу огорчается человечество, меня это не расстроит. Я довольно равнодушно отношусь к своей жизни, соответственно и к возможности своей смерти. Как и к смерти других людей. Для меня Жизнь и Смерть — не Святая Церковь, а обычное житейское дело. Отдельная, частная человеческая жизнь — не свята. Людей всегда рождалось много, много их и умирало. Люди смертны, и едва ли существенно, умрет кто-то лет на десять раньше или позже, умрет он один или десяток (сотня... больше...) людей. Это происходит: война, чума, тысячи случайностей. Я не верю серьезно в то, что своими действиями смогу в этом мире что-то реально изменить. На что может рассчитывать муравей даже в масштабе своего муравейника? И я не обязан заботиться о человечестве, так что душа моя легка в любом случае.

Другое дело, что мне люди нравятся. Мне нравится о людях заботиться и помогать им жить. И в меру своих сил я это делаю и делать буду.

– Взяли бы пистолет?

– Я бы пистолет взял, и он не был бы тяжел для меня. И я быстро расставил бы всех в очередь на выход, размышляя только о том, кто сколько сможет дать людям. Среди мужчин, наверное, первыми стояли бы те, кто лучше других умеет созидать, делать Дело. Доброе дело. Но дело, а не Треп. Первыми были бы Творцы, а последними — Трепачи, Нытики и Разрушители. А среди женщин я, по всей видимости, искал бы тех, кто будет лучшими Матерями. Тех, кто будет лучшими подругами для мужчин, кто родит здоровых детей и воспитает добрых и сильных людей. Тех, кто в каменных домах, построенных мужчинами, построят теплые Дома человеческие.

• Конечно, это Домострой. Но если не мелочиться и не ползать по исключениям, то тут в нем все правильно. А самое главное в том, что —

впереди будут Сильные: сильные в первую очередь душой и духом. А сзади будут Слабые. И если надо будет выбирать, пусть умрут Слабые. А Сильные должны выжить, чтобы Жизнь была сильнее, богаче и красивее.

***

...В этом месте все христиане меня немедленно расстреливают. Или распинают.

• Естественно, из самых добрых побуждений.

Они уничтожают Жизнь. Они делают то, что делали всегда.

Христос мне друг, но...

В природе царствует право сильного, не важно, сильного физически, интеллектуально или харизматически — просто от Бога.

• Если погиб ты, значит, сильнее он, а твои объяснения, что тут было не все честно и справедливо, опоздали ровно на твою смерть.

Жизнь — это Сильный. Христианство за Слабого — и поэтому против Жизни.

Христианство провозгласило право слабого — и предало Сильных.

• "Ты сильный — а он слабый. Уступи ему!" — И сильный, уступая, оказывался позади.

Христианство провозгласило жертвенность — и предало Сильных.

• На фронте первыми гибнут лучшие, ибо в атаку поднимаются первыми — они. Первыми жертвуют собой всегда самые душевно сильные. Чтобы их отстрелять, даже не нужно целиться — они подставляются сами, и отстрел производится просто снайперский.

Христианство провозгласило сострадание — и мир наполнился паразитами и инвалидами, потому что страдать стало выгодно.

• Инвалид не тот, у кого нет ноги: инвалид тот, кто ноет, глядя на свою ранку (физическую или душевную), и ждет, что сейчас его, как пострадавшего, начнут ублажать. Инвалид — это психология, образ жизни. Это отсутствие Духа, а не части тела.

Вот в лесу, например, нет христианства, и поэтому в лесу инвалид либо погибает, либо, если он в своем инвалидстве не задеревенел, перестает ныть и начинает выживать. И побеждать.

Да здравствует Жизнь!

Это не призыв к Войне — это призыв к Жизни. Жизнь природная, жизнь естественная — не война, не агрессия. Хищник загрызет вас не из ненависти, он просто голоден, а вас он любит — есть. Для приро­ды не характерна месть, и в смертельной схватке враг, оказавшись поверженным, там уже совсем не враг, а просто пища.

• Месть и ненависть придумали люди, и сострадательное христианство, в частности, пропитано агрессией — агрессией против еретиков внутри себя и против нехристей вокруг.

Воюет только человек — дикий человек. Мир не воюет. Мир живет. И чтобы быть верным миру, надо любить. Надо любить мир, в котором победит сильный. И надо полюбить свою Смерть, если тебя, прежде такого сильного, превозмог кто-то Сильнейший.

Ты умер, — следовательно, да здравствует Жизнь!

Снова к Теме

Впрочем, хочется вернуться к Игре, тем более что такой ее больше нет.

• Люди книжки читают и дураками выглядеть не хотят.

Как только книга выходит, приходится менять методики. Но Игра, пусть в другом виде, осталась, потому что, как все живое, она диагностична и поучительна — всегда. Просто вместо глупостей одних, уже в Сказках описанных, люди творят в ней другие.

• А я их, как всегда, записываю.

Как вешается лапша на уши

Пашу в группе все любят, но смеются над ним часто. Он самым внимательным образом прочел все мои книги и, похоже, выучил их наизусть, потому что при случае цитирует их близко к тексту. Он всегда говорит правильно по сути и почти всегда настраивает аудиторию против себя, потому что регулярно вешает на себя собак и не умеет вешать лапшу на уши.

• Переводить надо?

Паша, грудь вперед: “Я пистолет возьму и всех расставлю по-своему. Пусть погибнут слабые: ...”

• Те, кого он называет, вызывают острую жалость, а он вызывает резкий протест.

А вот Антон скажет по-другому: “Наверное, пистолет все-таки взять стоит, чтобы бардака не было. И потом, я не могу и не хочу допустить, чтобы погибли такие люди, как ...”

• Далее он перечисляет хорошие имена и вызывает кучу добрых симпатий.

Те, кто возмущался Пашей (“Как он жесток! Как он смеет распоряжаться человеческими жизнями!”), уже не видят, что Антон предложил по сути то же самое — просто начал с другого конца. Людям нужны добрые формулировки, и Антон им их дал.

• А то, что погибнут те же, народ не замечает.

Как в известном анекдоте:

Сообщение ТАСС: “Наш замечательный бегун занял почетное второе место, а его соперник из США пришел к финишу предпоследним!”

• А всего бегунов было — двое... Привет!

А мой коллега, славный Гриша, начал игру с того, что предложил раздать по два имеющихся у каждого спасательных жилета. Это с энтузиазмом сделали все, и это было естественно.

• Не так ли?

Что Гриша и подытожил: “У нас в группе сорок человек. Поднимите руки те, кто участвовал сейчас в убийстве тридцати восьми человек!”

• Охнув и подумав, руки подняли все. И больше никто не выступал на тему: “Я считаю себя не вправе раздавать кому-нибудь жизни и смерти!”

Итоги

Для тех, кто любит пострелять, эта Игра — возможность кого-то подстрелить.

Например, своих идеологических противников. Представляете, рядом с вами Солнышко и Умница, но смеет развивать другие, а не ваши взгляды. Естественно, вы даете ему Смерть... Так?

• У нас так бывало очень даже нередко.

Для кого-то Игра была лишь возможностью продемонстрировать свои симпатии. “Естественно, я раздал Жизни всем своим друзьям. Врагов у меня здесь нет, но несколько человек мне сегодня не понравились...”

• Это настолько естественно и тупо, что я даже как-то теряюсь это откомментировать.

Но, хочется верить, кто-то в этой игре увидел и сделал другое. Он задумался: а чего стоит моя жизнь среди других жизней? За что меня ценят люди? Могу ли я людям давать больше?

• Вот Женя, славный педагог. Но если бы он свою школу создал в реальности, а не только в красивых мечтах и рассказах, его человеческий вес был бы другим...

Пусть эта Игра будет с тобой всегда. Пусть она помогает тебе жить так, чтобы и ты сам, и другие о тебе могли сказать:

Необитаемый остров

Все описанное ниже является, к сожалению, сугубой правдой. И, хуже того, регулярно воспроизводимой.

Гриша свет Крамской проводил очередное занятие своего телесного тренинга, к нему в гости затесался я. Занятие было не первое, посему народ был уже раскрепощенный.

• То, что вышло у Гриши на этом тренинге, выходит на тренинге каждом. А потом — в каждой жизни. Можете сами проверять. Можете сами наблюдать.

Вводная народу от Гриши: “Вы попали на Необитаемый остров. Вам нужно как-то устроить свою жизнь. У вас есть многое, кроме одного — вы не можете пользоваться осмысленной человеческой речью. Общаться можете знаками, как хотите. Время на игру — 45 минут”.

Вводная вам от меня: ситуация задана предельно провокационная. Атмосфера раскрепощенности и возможность каждому быть самим собой уже создана ранее; по сути, людей осво­бодили от мундира цивилизованности. При этом в замкнутом пространстве небольшой комнаты делать в общем-то совершенно нечего. Если не напрягаться, чтобы что-то выдумывать, то можно только балдеть.

И что?

А то, что народ ринулся в эту ситуацию, как в свою родную стихию, как в то, что готов делать всегда и с последним удовольствием.

Гриша не давал установки, что мы, лишившись возможности человеческой речи, лишились возможности человеческого разума: нет, до этой радостной возможности народ додумался самостоятельно.

И занялся — Дурью.

Я попробовал предложить народу поохотиться, чтобы добыть пропитание — народ задумался, но быстро понял, что интереснее охота другая. Бабы стали дразнить мужиков, мужикам стали бегать за бабами. Я начал носить стулья и кресла, чтобы построить всем жилище — сразу нашлась обезьяна женского полу, которая это жилище начала заинтересованно разносить.

Увидев ее упорно бессмысленный взгляд, я узнал в нем кучу своих знакомых и понял, что любое мое сопротивление бесполезно.

· И ушел со своим ружьем в угол. С ружьем — чтобы не изнасиловали.

Да, потому что именно эта сценка шла в народе с наибольшим энтузиазмом. Молодые люди с упоением изображали, как они насилуют девушек, от чего девушки пребывали в нескрываемом восторге.

Когда все уставали носиться, мужские и женские группировки играли в тихие игры внутри себя. Мужики рычали “Гы!” и жестами футболистов доказывали, что его член — самый могучий. Девушки кучковались в углу и, кокетливо охорашиваясь, разыгрывали между собой тарабарские перебранки.

• Кстати, весело — ухохочешься.

А потом таскали друг друга за волосы.

А я сидел в стороне, наблюдал эти человеческие обезьяньи развлечения и понимал, что все происходящее здесь есть жизнь. Для народа — это яркое воспроизведение того, что происходит в жизни народа. Для меня — это то, что постоянно происходит в жизни со мной.

Всё, как в жизни: народ развлекается, разыгрывая ссоры и изнасилования, а я вне их жизни и сижу в стороне. Я смотрю со стороны на все происходящее, даже пытаюсь себя этим заинтересовать — но каждый раз понимаю, что мне все это совершенно не нужно.

• Я - не от мира сего.

О первых учениках

Да, возможно, что я не очень-то умею в эти обезьяньи игры играть. Да, вы можете мне бросить: “Не играете, потому что не умеете!” Но я могу спокойно ответить: “Не умею, потому что не играл!”

Помните, из шварцевского Дракона:

– Я не виноват, нас всех так учили!
– Да, но почему же ты оказался первым учеником?

...Может быть, какие-то склонности все-таки присутствуют?

Сказки внутреннего путешественника

Я выбираю этот мир

На мой взгляд, любители путешествий мало чем отличаются от любителей видиков: и те, и другие душевную пустоту одинаково торопятся заполнить видеорядом. Однако путешествие для того, кто умеет видеть, да еще рядом с умным собеседником, становится уже не ГЛАЗЕНИЕМ, а УРОКОМ.

• И, будем надеяться, не самым скучным.

Царство Божие — внутри вас.

И. Христос

Тот, кто верит, что его мир — единственный, он же реальный, есть просто человек, привыкший к своим очкам и не понимающий, что очки с разными стеклами будут показывать разные картинки. Приросшими очками-линзами могут оказываться и сиюминутное настроение, превращающее мир в серо-скучный, страшный или радужный, и привитая нам культура, и порожденный ею словарь. В соответствии со своим словарем одна женщина внимание мужчины оценит как обещание любви, а другая — как покушение...

• Вам нравится слово "покушение"? Это слово было ключевым в словаре одной милой дамы, у которой никак не складывалась личная жизнь.

Вон идет мой сын Шура, плачет. Друг назвал его Предателем, когда Шура захотел дружить не только с ним, но и с тем, с кем его друг был в ссоре. Я позвал этого строгого товарища и сказал, что мой сын — не предатель. Шура успокоился, хотя его друг внутренне меня понять, кажется, так и не смог.

• Кто же из нас прав? Мы правы оба. Просто я живу в светлом и добром мире, где дружить должны все. А он живет в мире, где идет борьба за союзников перед очередным боем, и дружба с врагом есть удар по его интересам. Он прав по-своему, потому что он живет в другом мире — в мире, пропитанном войной.

Такая же смешная ситуация с супружеской "верностью" и "изменой", когда человек может оказаться моральным пре­ступником, не совершив ничего дурного. Ведь разве любить — это дурно? Но в сознании, где возможен захват моего имущества — мужа или жены — враждебными силами, близкий контакт с врагом опасен и преступен.