«Когда я вспоминаю о 3-й сессии, мне тотчас приходят на ум две вещи: гипноз и вечера…»
Поездка на 3-ю сессию началась не просто весело – ужасно весело. Администратор Синтона Лейла так и сказала: «У нас большой праздник –отправка задерживается на 4 часа»…
Но, поскольку помочь 2-й сессии мы никак не могли, мы принялись с подачи Алены устраивать собственное времяпрепровождение. После игры в крокодила, пары игр в мафию и очень несинтонного обеда (ну, пельменями) подошел автобус, на коем мы и были доставлены в Мещеру, аккурат к берегу замечательной реки Пра. Пока народ радушно обнимался со второй сессией («Базовым тренингом»), я, по-быстрому отобнимавшись, пошел проверить состояние лодки.
Тем временем, у оставшихся завязалась дискуссия о методах переправы народа в лагерь и о статусе лодке. Поэтому когда я ввалился в дискуссию с вопросом «где весла?», ответственным за лодку тут же назначили однозначно меня. Предложение совершить пешее неэротическое путешествие (ибо я предлагал вежливо) в обход реки народ отклонил, и я с помощниками занялся перевозкой народа с их многочисленным скарбом. Через три ходки, где я с удовольствием погреб
лодка окончательно пристала к берегу, и оглушительно громкий взрыв петарды известил лагерь о нашем в нем появлении.
После прибытия весь народ разбился на 4 команды – для ночных дежурств. В мою команду – а я традиционно вызвался быть капитаном – вошло изначально 9 человек.
В итоге число человек в команде уровняли до 8, чтобы у всех команд было поровну. Вслед за разбиением последовал ужин, за котором должно было идти благодарение группы поддержки за столь вкусную и своевременную еду. Должно было… Я взобрался на пенек в середине круга и предложил сказать дежурным спасибо: «Спасибо дежурным сказать пора, Синтон…» «УРА! УРА! УРА!» – разнеслось по лагерю: дружно, но нескладно и тихо. “Отлично, это была репетиция!” – произнес я, – “А теперь давайте…” Тут подошла Света Бородина: наша замечательная ведущая, строгий руководитель и очаровательная женщина, и попросила: “Давай без пионерских речевок, тут вам не Монастырь!” Больше коллективных благодарностей для дежурных по кухне в лагере я не устраивал…
В этот же день Геральт, как комендант кре…, ну то есть начальник лагеря, объявил нам распорядок дня: 9:00 – мягкий (и необязательный) подъем, 23:30 – жесткий отбой. Последнее всех немало удивило, т.к. даже в Монастыре отбой был в 24 часа, а поднимали с «кровати» при этом на час раньше. Но тем не менее, такой порядок стабильно сохранялся все время пребывания 3-й смены в лагере. Со жратвой же все было совсем просто – мясо, кофе, сахар и прочие «вольности» Света разрешила свободно и по-полной; разве что их не было в меню дежурной команды. Таким образом, порядок в лагере был совсем не монастырский: мне, как закоренелому монастырщику, это не понравилось, но остальной народ был просто в восторге.
Как ни странно, вводить человека в транс оказалось совсем не сложно, и уже к концу первого дня мы «валили» народ в транс «на ура». А к концу второго мы дошли до того, что даже Света пожаловалась: «Вы слишком хорошо вводите, мне уже пришлось несколько раз помогать выводить», и мы начали экстренно дорабатывать техники выведения. У меня очень хорошо получалось накладывать текст на дыхание, и мои «клиенты» входили в транс легко и охотно. У самого погружаться в транс получалось много хуже – как у бегемота, который решил искупаться в старой советской ванне.
Но занятия продолжались, за первым трансом последовал второй, затем третий, и так все быстрее, дальше, глубже…
Единственной задачей команд были ночные дежурства – охрана лагеря от посторонних и прочих нежелательных личностей.
Для этого мы дежурили двойками, по 2.5 часа на пару. Собрав после ужина свою команду, мы сообща придумали ей название «Звери». Затем я распределил дежурства, расставил часовых, выдал оружие…
и в эту ночь никаких происшествий по лагерю не было. Не считая, конечно, того, что ночью мы получили новую вводную – в лагерь прибывал дополнительный народ, и его требовалось разместить. Удачно - всех 4 четверых мы успешно распихали по палаткам…
В лагере я постарался продолжить те фоновые тренинги, что не успел доработать на Монастыре и которые, как бананы на пальме, висели на моей совести. К сожалению, именно «постарался». Хорошо и качественно включиться, когда вокруг ходят халявные оболтусы, у меня не получилось. Красиво вышел только «Король инкогнито» – его заметили и оценили.
Еще мне понравился мой тренинг «немой» - настолько, что я обязательно устрою его дома и на работе!
Здорово – в этот раз отлично навел транс на «клиента»: и мне и ему показалось, что он спал, как удав; ан нифига – клиент на мои команды реагировал и из транса вышел по первому моему требованию!
Вообще, гипноза было много. Точнее – очень много, как снега на Чукотке или песка в Сахаре. Утром – транс, днем – транс, потом обед, после обеда – транс, вечером – сказка
и снова транс. Можно сказать, что «не просыхали» от транса. Кроме того, народ в него попадал уже автоматически. Пришли на полянке, расселись вокруг Гагина и, как суслики перед удавом, – в транс.
В лагере, мы часто играли в мяч – для развлечения и растряски затекших мозгов. Кроме того, также часто мы купались.
Но никто еще не предложил совместить эти два занятия. Ну, кроме меня, разумеется. Правда, на мое предложение откликнулись ровно никто, но меня это не остановило, и с мячом под мышкой, как дрессированный дельфин, я полез в воду. Вот там-то мне и подвезло! Точнее, я сам себя подвез – сорганизовал на эту игру плавающих рядом детей. Народ присоединился охотно, и мы, как стайка тех самых дельфинов, в количестве примерно 10-12 особей, совместили приятное с очень приятным. Что из них что: мяч или вода, решать уже вам, но народу настолько понравилось, что они даже попросили меня оставить им мячик...
Посмаковать картину этого разврата смогут лишь истинные ценители – то есть, коренные и закоренелые синтоновцы. Представьте себе: мясо, копченое и нарезанное маленькими вкусненькими кусочками; сосиски, лежащие аппетитным штабелем на своей упаковке; горка маленьких пакетиков с кофе – «3 в одном», а затем уже готовые кружки с этим кофе, дымящиеся и ароматные; рядом с ними – целый жбан сахару, такого белого и сладкого; и маа-аленькая баночка с соленой-соленой солью… Вы скажете: «Этого не может быть!» Или вы удивитесь: «И это Монастырь?!» «Да!» – отвечу я вам.
Увы, все именно так и было на самом деле. Более того, ваш покорный слуга тоже принял, пусть и небольшое, но участие в этом разврате. А иначе как бы он смог описать его во всей красе?!
А однажды мы гипнотизировали Геральта. Он попросил заряд бодрости (запомните это!): желание клиента – закон, и Павел с Юрием приступили к сеансу. После сеанса Геральт заявил, что «все ваш гипноз – фигня, я просто так лежал и ничего не почувствовал». А вечером… вечером начался беспредел! Геральт организовал дискотеку, сам колбасился на ней как сумасшедший; и это был единственный день, когда был перенесен отбой! Сам же виновник торжества объяснял сей факт просто: «Я послушал своих любимых песен, и у меня поднялось настроение»…
Лето. Жара. Жажда. Глаза, как два локатора, уже бессознательно замечают все, что можно выпить и чем можно охладиться. Я иду куда-то по делам, а они не прекращают свою работу ни на секунду. Шаг, еще шаг, еще… Бам! Все тело останавливается, а глаза устремляются в одну точку. Мое сознание еще не понимает, что это, но бессознательное уже сделало всю нужную работу и остановило меня именно там, где следует. Через мгновение глаза фокусируются, и в мозг вплывает изображение – изображение пакета с соком. Красивый, литровый пакет грейпфрутового сока с гордым названием «Я» не менее гордо возвышается над бумагами, наваленными на столе. Я (теперь уже именно я – В.С.) делаю шаг, и мои руки сами тянутся к этому живительному источнику влаги. Тянутся, тянутся и вот уже сейчас… Бамс! Руки натыкаются на жесткое, черное и злое биополе, которое смотрит волком и не дает им взять сок. И пока бессознательное все еще зачарованно глядит на сок, мое сознание автоматически спрашивает «можно соку?» и слышит ответ Кати-Белки «нельзя, он чужой – Светы Бородиной». «У нее и спрашивай», – добавляют Чешир с Леной, и мое бессознательное получает новую задачу – добиться аудиенции у прекрасной владелицы этого чудесного напитка. Ба, да вот и она! И я делаю шаг к этой принцессе со светлым именем Светлана, любуясь ее золотистыми волосами и чудесно-глубокими карими глазами. Склонившись перед ней в уважительном почтении, ваш покорный слуга испросил, может ли он отведать ее чудесного напитка. Принцесса повернула свою изящную голову, улыбнулась своими коралловыми губами, слегка наклонилась ко мне и своим необычным нежным голоском отрезала: «тебе – нет!»
В своем отчете по этому событию я совершенно забыл в нем двух замечательных человек: Антона Фня и Диму из Самары. Пришло время исправить это упущение!
Дима был самым младшим из монастырщиков – 16 лет. Но это совершенно не помешало ему наравне со всеми участвовать во всех тренингах. Более того, он стал одним из тех немногих, кто прошел «Автобус»! С Димой мы очень подружились, и тем приятнее было видеть, как сильно он изменился. Я даже завидую ему, по-хорошему завидую, что в 16 лет у меня не было такого хорошего старта, как целый месяц в летнем лагере «Стружаны». Успешной тебе дороги, Дима!
Ну а Фень есть Фень – к этому добавить что-либо сможет лишь тот, кто имеет хорошо подвешенный язык; ну например, как у… как у Фня. Я лишь скажу, что это именно тот человек, на поведение которого и на манеру общаться с девушками я пытался ориентироваться в Монастыре и, обязательно, буду ориентироваться сейчас. Побольше бы таких примеров – ярких как 500-ватная лампа и острых, как нож в руках японского шеф-повара!
А еще, нам рассказывали сказки. Да не простые – гипнотические. Помню, как первый раз Света сказала: «Ну что, рассказать вам сказку?» Вы только представьте, что тут началось! Народ моментально засуетился, стал доставать пенки, укладываться, располагаться. Минута – и все уже лежали «готовенькие» для сказки, даже в небольшом трансе. Стоит ли говорить, что сказка прошла просто на ура?! А скоро мы научились сами рассказывать такие же замечательные сказки…
А еще, точно как в сказке, у нас был свой небольшой клан. Да-да, самый настоящий клан, со своим предводителем, своей закрытой территорией, своими обычаями и своими богами. Предводителем клана был великий Че (Чешир великий и могучий), который мудро тусовался вместе с премьер-министром Борькой, принцессой Леной и Катей – Белкой. Клан обитал в своем замке – настоящем замке, построенном из огромных бревен,
и тщательно охранял свою территорию от чужаков, не давая им покушаться на территорию, скарб или провизию клана. Боги были милостивы к клану Че, и потому постоянно являли себя в замок клана и оделяли своим благословением членов его. Дело в том, что мудрый Че, правитель клана и одновременно его верховный жрец, затеял грандиозное жертвоприношение богу Тэ, в виде нескольких храмов, где народ поклонялся бы богу Тэ и осваивал его великое искусство гипноза. Поэтому жрец и бог неустанно обсуждали правила и ритуалы, каковым в сиих храмах надлежит быть, а также места их, храмов, расстановки. «Так каков же он, этот Тэ?» –спросите вы. С удовольствием отвечу!
Тимур оказался невысоким солидным мужчиной, жутко и ужасно обаятельным.
Ну а его манера строить предложения – длинные как река Нил и сложные, как процессор Пентиум 4 – меня просто восхитила. И вот эта вот речь, мягкая и плавная, увлекающая куда-то далеко-далеко, в глубины… транса; и вот этот голос, гладкий и бархатный, расслабляющий так нежно и так верно; и красивые-красивые слова, как маленький городок у самых синих гор… Короче, вот так мы в транс и ложились – как оловянные солдатики под рукой их опытного 5-летнего генерала. И всем это – нравилось!
Что меня дернуло ночевать без палатки – рядом с веселым и греющим костром – сейчас предположить сложно. Наверное, желание получить «новый опыт» – Тимур все уши прожужжал нам этим словосочетанием. Задумано – сделано, и вот я уже тащу спальник и пенки к месту моей будущей лёжки. Ложусь: уютно потрескивает костер, мягко слышится разговор милых девушек-дежурных, и – резко воют надо мной противные комары! Тьфу! И ладно бы только выли… Комары активно, как самолеты после ковровой бомбардировки, садились на «открытые участки тела», то бишь на мои лицо или руки. В итоге, я спал так, как будто я во сне постоянно умывался – или был образцовым чистюлей-котом. Зато утром я не почувствовал ни одного комариного укуса – привык!
В этот раз мы стояли на речке не одни – рядом располагался «пионерский» лагерь, численностью в 110 ртов. Или глоток, ибо «дети», как называла своих воспитанников начальница лагеря, были весьма великовозрастные. И именно те, кому было за 17-18, оказались наибольшими детьми. Они мыли грязные руки и сальную посуду там где мы купались и брали воду, шастали по нашей территории, и – уж простите за точность, на ней же и какали.
Одного шпингалета лет 17-ти, из «шкиперского класса» (фактически, вожатые), поймали, когда он присел всего в 3-х метрах от нашей крайней палатки. При этом настоящие дети, лет до 15, вообще ни разу ни в чем плохом замечены не были. Они не сорили, не орали поздно ночью, и не откладывали кучки вблизи наших палаток. Что же испортило старших учеников?! Может быть, школа? Думаю, что нет – ибо у нее совсем другая направленность. Какая? Надеюсь, что мой читатель вместе со мной от души похохочет над следующим предложением. Направленностью школы являлись… права детей и экология!
Конечно же, на семинаре произошла еще куча событий, огромная, как куча…. Ну, скажем, как куча песка в Сахаре. Я даже перечислю их с помощью списка:
Отъезд
Он на этот раз был особым. Утром предпоследнего дня я бросил свой острый взгляд на Алену, потом на ее машину, и тотчас понял, как я проведу этот вечер. Да-да, именно так – едя (или – ехая?) с Аленой в Москву. С одной стороны, мне было жалко терять еще один замечательный вечер в лагере, но с другой – я приобретал один день в Москве. Единственный полезный опыт, который могло дать пребывание в лагере – это опыт отъезда. Но он-то, как помнит внимательный читатель, у меня уже имелся! Поэтому вечером того дня я, сдав свою палатку строгим интендантам, собрав в нехилого размера рюкзак свои пожитки и еще утрамбовав их сверху, направил свои стопы прямиком к изящно-серой «девятке» Алены. Короткое прощание, трогательное, как слеза Жульетты, и теплое, как ма… как импортная грелка. И вот, я уже качу в алениной девятке навстречу Москве, дому и – и новым успехам, друзья мои! А когда мы, уже совсем поздно вечером, наконец прибыли в Москву, Алена подарила мне лучшую ночь в моей жизни! Но это – уже следующая история…