- Книги
- Глава 11. Чувства
Глава 11. Чувства
Без воспитания чувств образование может нанести непоправимый вред нравственности, духовности человека.
Все виды искусства рассказывают о человеке. Различие их: материал и «язык», то есть способы выражения.
«Я не могу выразить свои чувства и мысли в стихах или красках, так как я не поэт и не художник, но я могу это сделать с помощью звуков, потому что я музыкант».
Ученые говорят: необходимо усвоить язык, на котором «общаются» нейроны друг с другом и с окружающими их частицами, язык световых волн, кибернетики. В искусстве это язык сцены, архитектуры, танца, живописи, музыки и, конечно, язык чувств.
Изучить язык явлений – это значит понять законы его развития, существующий в нем порядок: азбуку, грамматику, синтаксис…
Для чего? Мы говорим: классика вечно современна. ПОЧЕМУ? Разучивая музыкальное произведение, исполняя его или слушая, глядя на прекрасные строения, картины, читая книги, мы тем самым соединяем эпохи, связываем прошлое с настоящим, мы как бы прочитываем «дневники» их создателей, то, что рождено волнением их сердец, борьбой и победами, поражением и отчаянием… Но мы «прочитываем» все это в зависимости от времени, в котором живем, со своей индивидуальной расшифровкой, дополняя их радости, скорби, размышления СВОИМИ. Мы учимся у них, потому что, прикасаясь к чужой жизни, мы становимся человечнее.
«Научить внешним образом нахождение бесконечно малых моментов нет никакой возможности: они находятся только тогда, когда человек отдается чувству. Никакое обучение не может сделать того, чтобы пляшущий попадал в самый такт музыки, поющий или скрипач брал самую малую середину ноты и чтобы рисовальщик проводил единственную из всех возможных нужную линию и поэт находил единственно нужное размещение единственно нужных слов. ВСЕ это находит только ЧУВСТВО».
Поправляя этюд ученика, К. Брюллов в нескольких местах чуть тронул его – и плохой, мертвый рисунок вдруг ожил. «Вот, чуть-чуть тронули – и все изменилось», – сказал один из учеников. – «Искусство начинается там, где начинается чуть-чуть», – сказал Брюллов, выразив этими словами характерную черту искусства.
Слово эмоции (в его нынешнем понимании) было впервые употреблено в середине XVI века (в переводе с латинского эмоции – волнение, потрясение).
Л. Н. Толстой назвал эмоции-чувства «заражением». Если вздрогнула душа от того, что увидел, услышал, прочитал, сделал, ты стал чуточку другим. Мы этого не замечаем сразу, потому что в основе очеловечивания (развития нравственности, духовности) – накопление микроволнений, микровозбуждений – чувственных восприятий.
ВСПОМНИМ!
Градация психических переживаний: одни приносят пользу, другие – вред. Записанные в картотеку головного мозга, они становятся опытом жизни. Кроме того, накопленные в подсистеме, они определяют потребности: стремление их повторять или избегание, вызывают чувство симпатии или антипатии.
Оноре де Бальзак называет эти явления сродством или отталкиванием, которые существуют не только между людьми, но и между предметами, явлениями природы. «У Бейля (Стендаля) начинались конвульсии, когда он слышал, что вода бьет ключом. Скалигер бледнел при виде кресса (растение, листья которого употребляются в пищу). У Эразма Роттердамского от запаха рыбы поднималась температура. Герцог д'Эперон падал в обморок при виде зайчонка, Тихо Браге – при виде лисицы, Генрих III – кошки, маршал д'Эльбер – поросенка. Кавалер де Гиз, Мария Медичи чувствовали себя плохо при виде розы, даже нарисованной. Канцлеру Бэкону становилось дурно во время затмения луны, независимо от того, знал он или не знал о том, что оно происходило. И все время, пока оно продолжалось, его жизнь была в опасности, но он выздоравливал сразу, как только оно кончалось. Этих достоверных явлений отталкивания, выбранных из числа тех, которые случайно отмечены историей, достаточно, чтобы понять явления неведомых симпатий и антипатий к вещам, явлениям природы, другим людям».
Попробуйте в наше время сказать кому-нибудь, что при виде лисицы у вас поднимается температура, или вам становится дурно, когда начинается лунное затмение… И посмотрите на реакцию слушателя!
ОПЫТ.
Студентам предлагалось сделать оценку нескольких своих личных качеств. В момент сдачи анкет приемщиками были: в одном помещении «чистик» – человек в высшей степени респектабельный, самоуверенный, но интеллигентный, солидный; в другом помещении «грязник» – опустившаяся личность, небритый, наглый…
Под каким-то предлогом (после сдачи анкет) испытуемых просили еще раз написать анкету и дать себе оценку. Выяснилось, и повторялось всегда, что все испытуемые, сдавшие анкету «чистику», снижали самооценку, а сдавшие «грязнику» повышали ее. Так, неведомо для себя, человек соизмеряет уровень своего «Я», своих достижений, притязаний – сообразно окружению, в котором он находится.
Возможно, причина дружб, пристрастий, казалось бы несовместимых, невероятных, – необходимость в данное время, день, месяц почувствовать себя выше, лучше толкает к дружбе с «грязником». С «чистиком» трудно. К нему надо подтягиваться. Устает человек быть в форме все время.
В обыденной речи «чувства» и «эмоции» – понятия однозначные. Однако они связаны с различными стадиями развития. Эмоции являются отражением простейших переживаний: вражды, страха, печали, радости. Они присущи и животным.
Чувства говорят о том, КАК человек относится к испытанным ощущениям, КАКОЕ состояние они вызывают. Для проявления этих отношений необходимо накопить большое количество разнообразных эмоций. Эмоциональный отклик на каждое ощущение единственен и неповторим. Никто, кроме данного человеческого существа не может его почувствовать. Индивидуальность – это личность, обладающая неповторимой совокупностью эмоциональных откликов.
Эмоциональные центры соединены попарно (+ –). В чувство объединяются: эмоциональное состояние данного момента, эмоциональные состояния, испытанные ранее и воображаемые. Поэтому чувства могут быть противоположны: я люблю Икса, но терпеть не могу, когда он рассуждает о политике… Я ненавижу Игрека, но во мне он вызывает глубокое уважение, когда он читает по памяти Блока… Сладкая грусть, горькая радость, смех сквозь слезы, мучительные воспоминания о былом счастии… Светлы церковные песнопения Чайковского, Гречанинова в глубокой печали. Сложнейшие человеческие переживания выражены звуками трезвучия (Л.Бетховен. Апассионата).
Одна и та же картина, книга, музыка, поведение человека воспринимаются индивидуально, через неповторимость чувствований, хотя внешние отклики на них, акты сознательные и бессознательные могут быть сходны.
В речи или в письменном сообщении выражение эмоциональных состояний – однозначно: «Мне грустно», – одинаково скажут или напишут тысячи людей. Но «грустно» всем им будет по-разному… Одни и те же слова – грусть, душевная боль, удивление, радость – вызывают разные по своей наполненности ассоциации, эмоциональные отклики…
Восприятие зависит от множества деталей: удачная находка в сочетании слов, перестановка их в привычных оборотах, знаки препинания в паузе, состояние человека в данный момент… Стоит изменить хотя бы одну из деталей на величину «чуть-чуть» – и изменится целое. Это – как набор хромосом: изменишь количество на одну больше-меньше – и изменится ВСЕ. Чуть раньше вступил скрипач, чуть позже начала танцевать балерина, чуть сфальшивил певец – и нет заражения.
Если собрать все романы, повести, пьесы и проанализировать их, то окажется, что все они – об одном и том же. Но одно и то же описанное чувство находит различный отклик у слушателя, читателя. Повторяющиеся сюжеты, погруженные в разнообразие чувств, создают НЕПОВТОРИМОЕ СОЧЕТАНИЕ ЖИЗНЕЙ.
Мы с вами знакомимся с основами психологии. Раньше она была неотделима от философии (от любомудрия). Философия изучала законы морали, нравственности через поведение, поступки по отношению к обществу и другим людям.
Зададим себе вопрос: могут ли люди, не получившие образования, не обладающие знанием психологии, быть высоконравственными, человечными?.. Можно ведь выучить все статьи Уголовного кодекса и… все равно нарушать их. А можно не знать – и ни одной из них не нарушить.
Если человек выучил, что такое темперамент, сдал зачет по теме «Потребности и желания», значит ли это, что он обязательно будет следовать тому, о чем блестяще рассказал словами?..
Человек, обладающий внутренней культурой*, любовью – что это такое?.. По-моему, ответ на этот вопрос дает закон высокого эгоизма, который существует в природе и является программой развития, заложенной в семени, генах: ПОЛЬЗА и БЛАГО.
ВСПОМНИМ!
|
Уточним! У человека закон двойного воздействия (обратной связи) сохраняется, но с возрастом генетика все больше теряет свою главенствующую роль, хотя до конца связь не прерывается. Она постепенно корректируется впечатлениями, полученными от внешней и внутренней среды (условиями формирования интеллекта) – воспитания: приспособление начинается с момента зарождения, усиливается с момента появления на свет, возрастает, когда ребенок начинает изучать окружающий его мир САМОСТОЯТЕЛЬНО и с помощью взрослых.
Вместе с тем уникальность «Я» приобретает способность сопротивления не только определенным воздействиям извне, но и своим желаниям. Чем более глубоко осуществлялась задача начального периода ВОСПИТАНИЯ ЧУВСТВ (первого нейронного уровня), тем чувствительнее относится «Я» к нарушению внутренней гармонии целого. Растет строгий судья самого себя.
Выразим бессознательное словами: «Я не могу сделать то-то… Поступить так-то… Потому что разрушу внутреннее равновесие». Потребность в гармонии «Я» воспитывает любовь и уважение к себе. Они помогают не разрушать, они же помогают восстанавливать, если что-то нарушено: «Я» противно самому себе!» Не зря в народе говорят: надо учить ребенка любви, а ненавидеть он научится сам.
Обладая любовью, «Я» становится постоянным объектом познания и для разрешения внутреннего диссонанса выбирает путь действий часто инстинктивно, интуитивно. А ненависть обретает человеческую тональность – не разрушительную, а созидательную.
Инстинкт (лат.) – побуждение, наитие, внутреннее чутье, бессознательное влечение, труд корневой системы.
Интуиция (лат.) – пристально, внимательно смотреть, проницательность, основанная на предыдущем опыте.
Инстинкту природа поручила оберегать человека как живое существо и дала силы для развития интеллекта.
Интуиция подарила человеку бессознательное знание. Человек носит в себе закон о БЛАГЕ и ПОЛЬЗЕ интуитивно.
Умение найти пользу для своего восхождения в несчастьи, в поражении, – это тоже работа подсознания. Почему те, кто учился у Пифагора, должны были выполнить условие: пять лет полного молчания. Он верил: чтобы познать глубину науки, связь явлений, надо погасить в себе суетность и в молчании пробудить в себе интуицию. Именно силой интуиции его ученики открыли нам то, что спустя многие столетия было доказано наукой*.
Не заглушает ли наше начальное образование интуицию односторонним развитием интеллекта, лишив его опоры на воспитание «чувств, которое приобретает все большее значение» (З. Фрейд) в развитии человека? Труд «корневой системы» (опыт человечества) остается невостребованным.
Каждое дерево, прекрасное строение, звуки хора, рояля кажутся нам иными, чем при первом, втором, третьем видении, слушании. Но они-то остаются прежними. Это мы обретаем новое зрение и слух.
«Чувства не обманывают, потому что это голос моей природы».
Пример. Когда-то писали перьевыми ручками, которые надо было макать в чернильницу. Но вот появились ручки «самопишущие». Учителя, одаренные интуицией, начали замечать, как быстро дети устают от письменных работ и любовь подсказала действие: надо часто менять виды работы на уроке. Позже и врачи обратили внимание, что после поступления в школу у детей наблюдается нарушение сердечной деятельности. Прошло еще много лет, пока соединили следствие с причиной и сделали вывод: нарушен закон природы, по которому работают все системы организма – РАБОТА и ОТДЫХ. (Попробуйте смотреть не моргая).
Педагог может выучить: «Если информация перегружает сознание, то центральная нервная система автоматически переключает процесс раздражения на торможение и восприятие прекращается». Но применит ли педагог выученное на практике, не обладая ЛЮБОВЬЮ? Или будет доказывать всем и самому себе, что дети попались ему невнимательные, неорганизованные…
Если человеку с отсутствием чувства любви сказать, что он не развивает у детей мышление, что его информация не вызывает эмоционального отклика, а потому его деятельность разрушает природу ученика, он не поверит и будет упорствовать в своих заблуждениях, потому что не обладает способностью пристально смотреть и видеть, слушать и слышать.
«Играя себя, играй партнера».
А. Швейцер боролся против органов фабричного производства. Он говорил, что орган звучит по-другому, когда его делают мастера СВОИМИ руками: они при этом вкладывают в работу душу. Почему так ценятся скрипки?.. Виолончели?.. Почему были так популярны безголосые Л. Утесов, В. Высоцкий?..
Какой хор в церкви обладает большей силой воздействия: хор неверующих профессионалов или хор глубоко верующих прихожан?.. Почему?.. Потому что в каждое слово верующий человек вносит СВОЕ ЧУВСТВО. Четырехголосный хор из двадцати человек – это двадцать единых верований, но и двадцать разнообразных чувств по отношению к этой вере. Это не только хор голосов, но и хор чувствований, многоголосие чувств.
Можно по-разному относиться к революции, но и через сто лет, слушая «Марсельезу» или песню «Вихри враждебные», люди будут расправлять плечи. Песни, наполнены ВЕРОЙ, рождены ВЕРОЙ и всегда будут находить отклик в сердцах многих поколений, независимо от их убеждений по отношению к революции.
Если педагог, воспитатель верит, он внушает веру своим ученикам, детям и для этого не обязательно говорить соответствующие слова. Просто он не подгоняет, не требует сверх возможностей. Любовь, веру излучают глаза и, конечно, интонации слов, выражение лица.
Научные опыты доказали нам: «Для того, чтобы свободно писать, например, букву «а», одному надо написать ее 230 раз, а другому 450 раз». Наука подтвердила, что у каждого СВОЕ время усвоения и что эти повторы должны быть растянуты во времени, но в это подтверждение не вошел вывод, что один – умный, а другой – тупица (это делаем мы «от себя»!).
Человек, обладающий Любовью, носит в себе закон о благе и пользе ИНТУИТИВНО. Он не ждет быстрых результатов, не бранит ребенка за то, что он не справляется с тем или иным заданием, не унижает сравнением с тем, кто это сделал быстрее и лучше. И это в любом виде деятельности. Он ЖДЕТ.
Обладая Любовью, человек учит тому же ученика. Не словами, а своим отношением, ДЕЛОМ. То есть он учит ребенка ощущать свою САМОЦЕННОСТЬ – не через копирование, а через разнообразие, неповторимость.
Когда педагог увидел (пристально и внимательно наблюдая), что заучивание догм без практики не просто бесполезно, а вредно, он меняет СВОИ методы, потому что при содружестве Любви и Интуиции сердце становится умным, а ум душевным.
Что убеждает его в неправильности своего метода? СОПРОТИВЛЕНИЕ, которое оказывает природа ребенка: ученикам приходится заучивать заданное для отметки, повторять многократно то, что было выучено неделю, месяц, год тому назад; то, что ученик из-за этого теряет уважение к себе. Ему начинает казаться, что он «тупица».
Когда педагог ВИДИТ, что ученику с каждым годом все трудней становится задача записать мелодию, определить интервал, аккорд, он находит задания, которые бы заменили ученику то, что ему не по силам, но помогли бы: развить слуховые данные, не разлюбить музыку, историю, математику…
В чем мы, взрослые, часто ошибаемся, когда говорим:
– Ты меня не любишь, не уважаешь!
Любовь мы понимаем как подчинение своим требованиям:
– Делает ВСЕ, как Я ХОЧУ, значит ЛЮБИТ.
Ребенок, ученик любит или хочет любить нас, предмет, который мы преподаем. Но мы сами насилием над его природой разрушаем эту потребность.
Если на ДЕЛЕ мы считаем главной задачей создавать в ученике интеллектуальные потребности, мы в первую очередь должны воспитывать в ребенке уважение к самому себе.
Что еще дает Любовь? То, что для детей очень ценно: РАВЕНСТВО во всех отношениях – педагог одинаково относится к способным и неспособным, к тем у кого родители – начальство или дворники, одеваются хорошо или бедно…
Инстинкт, интуиция – проявление подсознания (бессознательного знания). Использование «разбуженных» кладовых подсознания выявляет скрытые возможности ученика. Этой способности даны различные названия: «бесконечный интеллект», «универсальная кладовая» источника воображения и творчества (Н. Хилл), «высшая душа» (Е. П. Блаватская), «универсальное» сознание, «надсознание», «оно хранит в себе мудрость рода человеческого в прошлом, настоящем и предвидит будущее» (Р.Эмерсон).
«Великие произведения прошлого (скульптура, поэзия, живопись, музыка) принадлежат вечности» (К. Юнг). Ж. Верн предсказал: полет на Луну, открытие полюса, создание подводной лодки, описал многочисленные опасные путешествия, но самое удивительное, что при этом он никогда не выезжал даже в соседний город.
Из воспоминаний Наполеона перед туристами (редкий случай, когда он согласился на встречу): «В школе я писал сочинение по географии. Надо было описать острова. Работа подходила к концу. Я помню даже сейчас страницу и цвет бумаги, и слова: «Остров св. Елены очень мал» – и все… Что остановило мою руку?..» Он сказал это таким голосом, от которого вздрогнули слушатели.
А. Толстой в романе «Гиперболоид инженера Гарина» предсказал появление лазера, в «Аэлите» точно описан старт будущей ракеты. Шекспир в одном из своих произведений предсказал закон сохранения вещества. Словом, какие-то таинственные нити связывают больших художников с будущим.
О. де Бальзак в одном из романов высказал научную гипотезу о существовании в организме человека неизвестных соков, действие которых могло бы объяснить многие внешние состояния и аффекты людей. Позже эти вещества были найдены в железах внутренней секреции. Их назвали гормонами.
И. Ефремов в рассказе «Алмазная труба» предсказал месторождение в Якутии. Оно именно «уложено» на территории этой республики в виде трубы.
М. Ю. Лермонтов в «Герое нашего времени» точно описал свою дуэль… Из стихотворений: Андрея Белого — «Я умру от солнечных стрел» (умер от солнечного удара); Николая Рубцова — «Я умру в крещенские морозы» (погиб 19 января); Игоря Талькова — «Меня убьют, убийцу не найдут».
Читая В. Непомнящего…
А. С. Пушкин (роман «Евгений Онегин»): в ночь накануне дуэли Ленский читает стихи о Дельвиге (одном из самых близких Пушкину друзей). Назавтра, 14 января, Ленский гибнет. Пять лет спустя 14 января умирает сам Дельвиг. Дуэль Пушкина – тоже 14 января (по старому стилю).
Единственная молитва, переложенная Пушкиным в стихах, это молитва святого Ефрема Сирина. Пушкин умирает 29 января – по старому стилю 10 февраля – в день памяти этого святого.
Стихотворение Пушкина «Осень»… В те времена еще не знали о роли левого и правого полушарий головного мозга. Однако, очертив круг и разместив в нем строфы «Осени», мы обнаружим, что левая «сторона» (первая половина) стихотворения посвящена преимущественно ВНЕШНЕМУ МИРУ, быту… Внизу, в крайней точке, в стихотворении возникнет вопрос: «Как это объяснить?..» Правая «сторона» стихотворения раскрывает ВНУТРЕННЮЮ жизнь человека, ощущается восхождение духа из нижней точки, из глубин внешней материи – и в высшей точке (в 12 строфе) – уже и слова исчезают: «Плывет… Куда ж нам плыть?..» – и строфа почти из одних многоточий… Открытие вселенских начал…
Внимательный читатель вместе с В. Непомнящим обнаружит в «Осени» все часы дня, все времена года, все знаки Зодиака… Своего рода поэтическая модель мироздания… Думал ли Пушкин обо всем об этом заведомо?.. Знал ли он, что в «Осени» присутствуют и пропорции Золотого сечения, и элементы сонатной формы, присутствует крест, который образуется противоположениями строф?.. Поверял ли он поэзию алгеброй?.. Конечно, нет. Он просто чувствовал то, что есть, «чувствовал» на слух…
«Глаз не мог бы различать цвета, если бы их не было в самом человеке».
Слова Аристотеля можно переиначить применительно к слуху. Великий Тартини услышал музыку во сне и записал ее. Так появилась пьеса «Дьявольские трели». Д. Менделеев во сне открыл «Периодическую систему элементов»…
В творчестве великих людей, обладающих обостренной интуицией, обнаруживается преломление универсальных законов, существующих в природе.
Все достижения науки, техники, архитектуры, искусства вечны, если используют силы природы, законы ее развития. Они подчиняются общему закону мироздания.
«Природа – идеал».
В музыкальном развитии мы встречаем: мелодии ракоходные, зеркальные, в увеличении, в уменьшении; формы двух-, трехчастные, рондо, куплетные…
У природы взяты: форма самолета, корабля, автомобиля… В природе господствует вариантность, округлость линий. Массовое строительство домов по единому проекту – с прямыми линиями, с точной копией этажей изменяет психику. У человека подсознательно разрушается ощущение красоты, равновесия, разрушается связь с природой.
Архитектура. Театр. Цирк. Кто-то придумал их внутреннее устройство или оно подсказано природой?.. Представим себе, что мы приехали с концертом на полевой стан. Мы – хор, оркестр или солисты… Где поместятся зрители?.. Впереди нас или позади?.. Но вот второму, третьему ряду стоящих полукругом плохо видно. Что они делают?.. Просят впереди стоящих присесть на землю. Образуется партер (это французское слово так и переводится: на земле). Стоящие в задних рядах тоже хотят не только слушать, но и видеть – что тогда?.. Они взбираются на деревья, на стоящие рядом машины, на забор… Вот вам и театральные ярусы, балконы… Значит, устройство зала подсказала природа восприятия человека. А цирк, зрелищное помещение наследует форму от каких игр?..
Башни из железа строило много инженеров, но только Эйфелева башня устояла и не развалилась. Почему? Что подсмотрел ее создатель в строении костей животных, человека?.. (Они полые, и именно такие, полые, – детали башни Эйфеля, и им не страшны перепады температуры).
ОСОБЕННОСТИ ОРГАНОВ ЧУВСТВ:
I. Привыкание к длительно действующему раздражителю.
II. Привыкание к сильно действующему раздражителю.
Рассмотрим эти особенности.
I. Привыкание к длительно действующему раздражителю.
«Никогда никакими силами вы не заставите читателя, слушателя, зрителя познать мир через скуку».
О. де Бальзак писал: чтобы люди откликались на то, что читают, надо постоянно менять встречи и расставания, кинжалы и яды.
В. Маяковский: «единого слова ради изводишь тысячи тонн словесной руды».
К. Дебюсси: «Чтобы передать свои чувства, надо найти один-единственный аккорд».
И. С. Бах искал предельно трагическую интонацию для мелодии в сцене распятия Христа («Страсти по Матфею») и нашел увеличенную секунду – интервал неизвестный в то время европейскому слушателю.
Повторим! Основа духовности, культуры – накопление микроволнений, микроощущений («заражений»).
Кинорежиссер Роман Кармен ползал по земле, на которой только что отгремели бои (Сапун-гора). Вот – искореженная каска, вот погибший солдат, почти мальчик, зажавший в мертвой руке последний патрон ленты, вот тропинка, ведущая к колодцу. Пробитые пулями котелки, фляги и застывшие в разных позах солдаты, медсестра. Это те, кто пытался принести воду охваченным страданием раненым.
Роман Кармен отыскивает те «мелочи», которые расскажут о мужестве безымянных героев, о мужестве НАРОДА. «Зачем вам нужны детали, мелкие подробности?» – спрашивали его. – «Ваше творческое воображение может создать разнообразные события из жизни солдат. Они могут быть более эффектны». На это Кармен отвечал: «Мне нужна правда». Она складывается из наблюдений за поведением людей, из отношения режиссера к тому, что он видит. Именно ПРАВДА в каждом будущем поколении откроет ценность минувшей эпохи, укрепляя в живущих понятие истинного и ложного.
Правду жизни раскрасит, дополнит своим воображением тот, кто будет смотреть картину и тем самым внесет в нее частичку своего «Я».
ИСТИННОЕ ИСКУССТВО удивительно тем, что оно передает читающему, слушающему, смотрящему те душевные состояния, которые пережил сам автор, композитор, художник. Это «заражение» может вызвать другие чувства, по другому поводу, но направленность будет сходна с теми чувствами, которые испытал создатель произведения.
В народных песнях мелодия и текст часто повторяются (например, в припевах), но исполнитель «вышивает» различный интонационный узор – в зависимости от содержания пропетого куплета. В танцах на льду два первых пируэта – неизменны, как и начало третьего, но вместо ожидаемого окончания – импровизация. Так же при помощи этого «чуть-чуть» музыкант, режиссер создают свою интерпретацию исполняемого произведения.
Актер, исполняющий роль Отелло, говорит выученные слова, написанные Шекспиром. Но как различны могут быть образы. Один играет дикаря, другой – жертву доверчивости. Не Отелло убил, а его убили, потому что, погубив Дездемону, он казнил самого себя. Отсюда, от индивидуального понимания, от веры в создаваемый образ каждый чуть-чуть изменяет интонацию слов, усиливает или ослабляет динамику, темп произнесения, выделяя слова, которые передают ЕГО понимание образа. Текст не сковывает фантазию!
По написанным композитором нотным знакам, указаниям, исполняя их, музыкант вносит бесконечно малые элементы, изменяя силу звука, нажим на клавиши, чтобы передать СВОЙ замысел, внести свое «Я» в исполнение.
В 1958 году на Международном конкурсе в Москве премия была присуждена Вану Клайберну – за блестящее исполнение Первого концерта П. И. Чайковского. Но поразил он всех на третьем туре, играя, по условиям конкурса, совершенно неизвестное произведение, написанное Д. Кабалевским специально для конкурсантов. Все играли «Рондо» – один более эмоционально, другой академично. В. Клайберн исполнил это произведение как… драматическое, при этом сохранив в неприкосновенности все указания автора. (По словам Д. Кабалевского, который приезжал после этого конкурса в Новосибирск, он был потрясен, ошеломлен).
Замечательная кинокартина «Суворов», но вот – привал во время перехода через Альпы, мы видим… часы на руке у одного из солдат – и нет «заражения»!
М. Горький: «Для того, чтобы изобразить одного приказчика, надо собрать характерные черты сотни приказчиков, и тогда каждый из читающих найдет в этом образе что-то узнаваемое».
Уроки от людей болезненны, от книг – целительны, потому что мы делаем упреки самому себе, наедине с собой.
С. Маршак: «У плохого писателя человек – Бог, у писателя получше он еще и человек, у хорошего писателя он еще и служащий, у совсем хорошего он еще и животное, у гения он еще и физическое тело, занимающее место в пространстве».
На протяжении всего развития искусства люди усиливали динамику выражаемого: словами, звуками, красками – через неповторимость чувств вечно повторяющихся тем и сюжетов.
Каким бы сильным средством «заражения» ни было слово «отчаяние», но постепенно стирается степень его воздействия и появляются слова, усиливающие его значение. Неизвестно, кто первым употребил это слово и неизвестно, в каком порядке к нему начали прибавлять слова: страшное отчаяние, мрачное отчаяние, безысходное отчаяние, беспросветное, горькое, бессильное… И вдруг у Г. Бёля читаем: «Он опустился в кессонную камеру отчаяния». Сочетания слов настолько неожиданны, что заставляют нас почувствовать и бессилие, и безысходность, и беспросветность… все вместе, независимо от того, знаем ли мы, что такое «кессонная камера» или не знаем.
Как много неожиданных словосочетаний, аллитераций в стихотворении «Подмосковье» Булата Окуджавы:
Март намечается слезою со щеки,
Вдруг скатывается издалека.
И вербины цветы, как серые щенки,
Ерошат шерсть и просят молока.
И тополи попеременно
Босые ноги ставят в снег скользя,
Шагают, как великие князья,
Как будто безнадежно, но надменно.
Кричат за лесом электрички,
От лампы тени на стене,
И бабочки, как еретички,
Горят на медленном огне…
Сойди к реке по тропке топкой –
И понесет сквозь тишину
Зари вечерний голос тонкий
Ее последнюю струну.
Там отпечатаны коленей
Остроконечные следы,
Как будто молятся олени,
Чтоб не остаться без воды.
На берегу луной залитом
Они стоят, глаза к реке,
Твердя вечерние молитвы
На тарабарском языке.
На белый бал берез не соберу.
Холодный хор хвои хранит молчанье.
Кукушки крик, как камешек отчаянья
Все катится и катится в бору.
ВЫВОДЫ. Значение начала всех начал восприятия: через эмоциональную сферу, через микрошаги, дискретно…
Момент осознания осуществляется благодаря накоплению чуть-чуть волнений, потрясений, которые откладываются в подсистеме.
Каждое открытие для себя нового – это своего рода воспоминание того, что БЫЛО много раз, доучивание чего-то знакомого, что до конца в то время не осознавалось, а всплыло из подсознания, когда накопились эти чуть-чуть. Путь усвоения в согласии с законами природы: знакомство, подготовка к пониманию и само понимание должны быть растянуты во времени (время это – индивидуально), в которое постепенно связываются, соединяются шаги конкретных, индивидуальных действий (имеющие всегда индивидуальный эмоциональный отклик) и применение их на практике ОСОЗНАННО, неповторимо.
«Радость видеть и понимать – самый прекрасный дар».
«Хорошо видит и слышит только сердце, потому что суть дела оказывается неведомой только ушам и глазам».
Мышление – это знание и понимание знаемого, потому что много раз откликалась душа, волновалось сердце. У понимания чувственная основа. А знания можно унифицировать, стандартизировать.
С чего начинается пьеса Шекспира «Король Лир»? Пустой зал. В камине горит огонь, символ семьи, покоя и гибели, разрушения. Сейчас Лир совершит величайшую ошибку: лишит наследства самую достойную, любящую его дочь и разделит королевство между двумя коварными дочерьми.
Восемьдесят лет прожил король, не зная ни свой народ, ни придворных, ни дочерей. Сейчас он не поверит любви только потому, что дочь ответила НЕ ТАК, как он хотел, а поверит лживым словам. ПОЧЕМУ? Младенец по интонациям голоса безошибочно улавливает отношение к нему окружающих, он чувствует, любят его или нет. Смысл слов откроется ему позже. Подрастая, дети накапливают звучание слов, идущих от мозга. Взрослый, пожилой человек часто перестает слушать интонацию слов, идущих от сердца, а значит, различать истину и ложь. Особенно, если эта ложь подтверждает его высокое мнение о самом себе. ПОЧЕМУ? Наверное, потому что для него наиболее значимо свое высокое «Я», а не правда!
Только потеряв ВСЕ, Лир начинает ПОНИМАТЬ, становится мудрецом. Вторая линия: Глостер и сыновья. Ослепленный, потеряв зрение, он начинает ВИДЕТЬ сердцем. Если бы не случилось в их жизни такого несчастья, они бы не поднялись так высоко в своей человечности.
Оглядываясь назад, каждый из нас додумывает прошедшее, вспоминает крупицы того, мимо чего проходил, не замечая, и складывает эту мозаику в целое.
Когда-то человек, подобно всем животным, передавал различными звуками информацию о корме, опасности. Чем больше становилось сообщество людей, тем разнообразнее становились интонации. Каждая из них имела жизненно важное значение. В сообществе зародились речевые интонации, выражающие индивидуальное состояние данного момента. Кто знает, сколько столетий прошло до того времени, когда кто-то, сидя среди родичей, дунул в пустую кость или ствол тростника. И сразу это событие разделило окружающих: одни прислушались, другие не обратили внимание.
Постепенно стало выясняться, что один звук может быть разный, в зависимости от материала, из которого изготовлен инструмент. Сколько еще прошло сотен лет, пока кто-то нашел «испорченный предмет» – поврежденную кость или ствол с отверстием… Стало ясно, что, зажимая отверстие пальцем, можно услышать другой звук, выше или ниже основного. Многие слышали звук пущенной стрелы, но вот услышал один – и задумался над тем, как создать струнный инструмент.
Все более сложным становилось эмоциональное восприятие окружающего, усложнялся и внутренний мир человека, все труднее было найти слова для передачи чувств. Когда издаешь звуки, выстраивая их в какую-то последовательность, когда выстукиваешь какой-то ритм при помощи камней или ракушек, не до разговора. Это труд души, сердца. Наверное, рисунки на скалах тоже создавали молча.
До нас дошло мало мелодий, построенных на двух звуках, и они не волнуют нас, мы говорим: примитив. Но пещерные жители, слушая эти мелодии, учились улыбаться, хмуриться, печалиться, ощущать тревогу, то есть испытывать чувства, которые передавал исполнитель не словами, а звуками!
Исчерпав выразительные возможности двух звуков, кто-то открыл третий, проделав еще одно отверстие.
Не исключено, что за такое творчество музыкант получил дубинкой по голове. Так появились критики, которые карали, запрещали, освистывали мелодии из четырех, пяти звуков…
Если не обладаешь способностью создавать, можно почувствовать свою значимость через осмеяние, запреты.
Однако пришло время, когда одноголосные мелодии уже не могли передавать возросшую сложность чувств. Может быть, кто-то самый музыкальный, яркий по своей индивидуальности, поэтому самый смелый, начал придумывать к звучащей мелодии новые звуки – подголоски, которые повторялись с ритмически вариантом или тянулись на одной ноте, в то время как основной голос двигался вверх или вниз…
Может быть, этого возмутителя спокойствия бросили на съедение львам, оставили в пустыне, бросили в пропасть, запретили, уничтожили морально, обрекли на голодное существование, изгнав из него, как дьявольское наваждение, дух творчества.
Методы борьбы с прогрессом совершенствовались параллельно с самим прогрессом!
Но все равно: к одноголосной мелодии прибавлялся второй, к двухголосной – третий, а к третьему – четвертый голос. Все в согласии с природой человека: бас, тенор, альт, сопрано.
Удивительно, но если взять историю развития театрального искусства, то все повторяется. Когда-то на сцене стоял один актер и рассказывал слушателям о событиях в истории государства, жизни царей, фараонов, их приближенных. Появление на сцене второго актера (Эсхил) создало возможность не только слушать, но и видеть действие (греч. – драма, столкновение характеров)*. Софокл довел число актеров до трех – классический треугольник. Три актера – это та «амеба», то «одноклеточное» будущих трагических конфликтов, которые заставляли трепетать сердца людей во всех уголках мира на протяжении многих веков**.
Постепенно увеличивалось количество действующих лиц. Драматические произведения отражали острые неразрешимые противоречия между главными героями. Их усиливает «второй план» персонажей, приближенных к главным действующим лицам***. Наконец на сцене появляются: хор, оркестр, толпа, животные. Усиливается значение декорации, света. И… исчерпав приемы «заражения», театр возвращается к простоте.
По-новому освещается действие, через глубину переживания немногочисленных действующих лиц, способных понять и оценить свое недостойное поведение, поступки, помыслы. Эту разницу можно охарактеризовать словами из разных эпох: «С диким криком они бросились на врага» и «В едином порыве они бросились на врага»… То есть людям, понимающим свой долг, не надо «дико кричать». Но постепенно вновь усиливается степень «заражения» иными средствами. Все большую роль начинают играть второстепенные персонажи, возрастает их влияние на главных действующих лиц, иногда они меняются местами.
Вначале каждый персонаж сохраняет свой однозначный образ: герой, слуга, шут, предатель. Красивый всегда положительный, некрасивый – отрицательный персонаж. Затем происходит соединение в одном образе противоположностей: Сирано де Бержерак, Миледи, Гуинплен, Жан Вальжан…
Удивительно, что в истории развития математики, физики, химии, любого предмета исследования была своя «амеба»-мелочь. И мы понимаем, что «мелочей» НЕТ ни в науке, ни в искусстве, как и в жизни, потому что из них складывается целое. И мелочь способна изменить ход событий в жизни человека, привести его к другому решению, к иному результату. «Мелочь» – это деталь, без которой ученый не может двинуться дальше, без нее что-то исказится, не услышится, не увидится, не почувствуется – не состоится «заражение». Как в высшей математике есть простые арифметические действия и, как бы ни была сложна музыкальная ткань, в ней всегда присутствует «мелочь» – звук и его разрешение, переход в другой, продолжающий движение. П. И. Чайковский: «Все подчиняется и оправдывается голосоведением. Часто казалось бы спрятанные в глубине лада события имеют самые неожиданные следствия в мире музыки».
А в кино? Первый игровой фильм «Политый поливальщик» братьев Люмьер. Солидный мужчина поливает сад. А В ЭТО ВРЕМЯ мальчик, который наблюдает за его работой, подкрадывается и нажимает на шланг. Садовник удивлен. Он трясет шланг, поворачивает его в разные стороны, и когда заглядывает внутрь, мальчик снимает ногу со шланга. Фильм длится полторы минуты. В нем ДВА персонажа, событие можно назвать «одноклеточным», начало начал всех видов искусств, и классический оборот «а в это время». Это основа действий в любой жизненной ситуации, потому что является переходом от одного состояния, ощущения, понимания, решения к другому (модуляции в широком значении).
Менялась информация, интеллектуальная нагрузка, но по внутренней сущности, драматургической основе ситуации были близки «политому поливальщику».
Действием мы называем и мирный диалог, и яростную ссору, и трагическую неподвижность, и погоню… Действие может быть внутренним и внешним, которое побуждается внутренними причинами и проявляется в поведении. Между ними переключатель: «А В ЭТО ВРЕМЯ!» Это средство помогает понять отношение, поведение, изменение… Потому что в каждое данное время, внутри ТЕБЯ, ДРУГОГО где-то уже есть то, что приведет к изменению твоего или его решения, действия. Пока мы что-то поняли, наметили путь к осуществлению, а в это время у другого уже что-то изменилось и…
Оборот «а в это время» – нить, которая дает возможность показать действующих лиц с различным освещением, показать глубину и сложность образа, причины изменения его поведения, отношения к окружающим, это нить, которая заставляет испытывать ту или иную степень «заражения». Раскрывается содержание, окрашенное индивидуальностью зрителя, читателя, слушателя.
Все это, постепенное усложнение выразительности, можно наблюдать в музыке, но, в отличие от других видов искусств, неисчерпаемый источник осознания исторических этапов музыкального развития опирается на конкретную основу – ОБЕРТОНОВЫЙ ЗВУКОРЯД (см. Приложение).
Люди, одаренные «зорким» слухом, интуицией предслышали будущие шаги развития, закодированные в гармонических призвуках, существование которых было научно доказано только в XVII веке, и, опережая время, создавали некий исторический «алфавит» усложнения музыкального языка (чаще всего уделом новаторов было непризнание современников).
Если расшифровываешь последовательность гармоник, становится понятным: почему Пифагор назвал октаву, квинту, кварту «божественными созвучиями» – совершенными, а терцию и сексту – несовершенными консонансами.
Утверждения, что числа управляют миром, придерживались последователи Пифагора. По их мнению, такие понятия, как дружба, справедливость, честность, и другие человеческие качества можно описать теми или иными числовыми соотношениями. Одни числа несут добро – восхождение, другие – зло, упадок. Интересно, что в древние времена количество диссонансов в музыке контролировалось указами правителей: считалось, что если их много, это свидетельствует о неблагополучии дел в государстве.
Такие диссонансы, как тритоны, назывались дьяволами в музыке, их избегали в своих импровизациях Г. Гендель и И. Бах.
Цифра 8!
Сколько разных звуков в ладу?.. А восьмой повторяется. Так же – цветов в радуге, дней в неделе. В таблице Д. Менделеева 7 элементов в ряду, а свойство восьмого в чем-то сходны с первым.
А роль восьмитактового периода в развитии музыкального произведения!
Продолжая исследовать обертоновый звукоряд, мы найдем, что в нем заложено главенство мажора, лады народной музыки, доминантсептаккорд, предсказавший возможности отклонений и модуляций.
«Пройдут миллионы лет, и если музыка, в нашем смысле, будет существовать, то те же семь основных тонов нашей гаммы в их мелодических и гармонических комбинациях, оживляемые ритмом, будут служить источником новых музыкальных мыслей».
Мелодическое тяготение – секундовое, гармоническое тяготение определило «божественные интервалы» – кварта и квинта.
Пифагорейский строй образовывался путем построения чистых квинт – 5. Кварта – 4 – четыре времени года; четыре стихии; четыре язвы мира – болезнь, война, голод, мор; четыре стихии – земля, вода, воздух, огонь; четыре свойства звука; четыре типа человеческого темперамента; четыре Евангелия…
Рассмотрим квартово-квинтовую схему гармонического тяготения (см. Приложение).
Доминантовое трезвучие является гармоническим вводным тоном, каденция Д – Т названа автентической (греч. – autecos – верный, подлинный, исходящий от первоисточника). Два аккорда – «амеба», «одноклеточное» – оборот, определивший: заключительные построения, форму периода, соотношение тональностей в фугах (проведение темы), сонатах, симфониях (главная и побочная партия) до настоящего времени. В восьмитактовом периоде между начальной тоникой и заключительной каденцией появляется все большее количество аккордов, усиливающих развитие. Когда исчерпаны возможности «заражения», появляется третье «действующее лицо, персонаж» – субдоминанта. Каденция S – T названа плагальной (греч. – plaqos – бок, сторона, расположенный внизу, подчиненный). По тяготению S стремится уйти в другую тональность – отсюда классическая последовательность S – D и никогда наоборот.
Три аккорда названы ГЛАВНЫМИ, потому что они и в мажоре, и в миноре поддерживают основной лад, другие изменяют ладовую направленность и будут включаться постепенно с названием «побочные», не главные персонажи музыкального развития, но могущие стать главными.
Удивительно, что музыкальное искусство в каждый период развития интуитивно, чутким слухом своих талантливых представителей обращается к природе обертонов и находит здесь обновление, усложнение. В музыке композиторы расцвечивают натуральные звукоряды объединением мажора с минором, хроматизмами (греч. хрома – краска), создавая через полутоновые изменения диатонических ступеней лада и все большую степень «заражения».
Так же в живописи, исчерпав выразительные возможности натуральных красок, художники начинают их смешивать, создавая новые оттенки для передачи более глубокого содержания.
ВЫВОД. В истории развития всех видов искусства и науки обнаруживается еще одно единство: вначале освоение средств, затем, с опозданием – осознание их. Теория делает свои открытия, выводы на практическом материале. Это еще одно из доказательств: изучение любого предмета надо начинать с конкретного, с практики.
II. Привыкание к сильно действующему раздражителю.
Когда мы смотрим немые фильмы 20-х годов, то видим, что в них для передачи чувств понадобились утрированные жесты. Такие приемы сильного выражения чувств вызывают у современного зрителя улыбку, смех. Актрисы заламывают руки, закатывают глаза, ужас передается всклокоченными волосами, мимикой… В начале появления звукового кино к этим унифицированным жестам прибавляются возгласы: «О!.. Ах!.. Ох!..» Затем происходит переход к простоте, естественности, речь и жесты соответствуют переживаниям персонажей…
После войны появляются фильмы, в которых без конца сменяют друг друга пожары, убийства, погони, длительные сцены в тоннелях, оврагах, подземельях, западнях… Такие эпизоды воспитывали равнодушие – как единственное спасение, которое диктует центральная нервная система.
«Не бойся врагов, в худшем случае они могут тебя убить. Не бойся друзей, в худшем случае они могут тебя предать. Бойся равнодушных. Они не убивают и не предают, но с их молчаливого согласия совершается и то и другое».
И в наши дни на телеэкранах – погони, ожесточенные драки, падения с крыш небоскребов, горы трупов и толпы «убивателей»… И никого не жалко… Потому что нам, зрителям, не дали познакомиться с главными действующими лицами, не дали возможности составить СВОЕ мнение, свое суждение по поводу их поступков. Стремительное нагромождение зрительных образов разрушает человеческое восприятие, оно оказывается на лягушачьем уровне (лягушки реагируют только на движущуюся цель). У человека нет времени на размышления, СОчувствие, СОпереживание, чтобы увязать следствие с причинами, не говоря уже о том, чтобы их понять. Главное – не персонажи (человек), а действие (движение, перемещение в пространстве). Разговоры напоминают слова рекламы: «Молодые люди собираются, чтобы пожевать…»
Когда всю информацию (по ее динамике) можно приравнять к фортиссимо, одно событие сменяется другим, один эпизод накручивается на другой, нам, слушателям, зрителям, нет места для творчества, фантазии, для выражения СЕБЯ. Воспитывается следующее поколение равнодушных!
Сейчас удивляются, почему миллионы людей набросились на «мыльные оперы»? Да потому, что в них рассказывают о жизни каждого персонажа, дают им характеристику. Поведение действующих лиц вызывает определенные чувства – положительные или отрицательные. Герои, как и в жизни, меняют свои «амплуа», то есть положительные совершаю недостойные поступки и наоборот. Поэтому, несмотря на примитив, сюжеты, которые можно себе представить иногда только в сказках, зритель невольно втягивается (негодуя, сочувствуя, сопоставляя с эпизодами своей жизни или жизни знакомых ему людей. По окончании каждой серии он придумывает дальнейшие события, радуется, что сумел предугадать, удивляется, когда действие разворачивается вопреки его логическим предсказаниям. Огромную роль в поддержании интереса играет переключатель «а в это время», ну и, конечно, тема «расплаты». В «мыльных операх» такие ожидания оправдываются.
Читая «Психологические уроки обыденной жизни» Н. В. Жутиковой…
В 1988 году в Академгородке был съезд психологов и психиатров, практиков и теоретиков. Среди многих проблем современности был поставлен вопрос о музыкальной наркомании. Опыты показали, что электронная запись, переданная через усилители, разрушающе действует на самые высшие организации мозга, самые чувствительные, тончайшие образования.
Вспомним: рыбки в аквариумах (Япония) предсказывают землетрясения. Медузы уходят под воду, предсказывая шторм. Они слышат инфразвуки, упругие колебания, не слышимые ухом человека.
Р. Вуд по заказу королевского театра создает трубу, издающую «страшные» звуки, чтобы усилить воздействие спектакля на зрителей. Эти «страшные» звуки вызвали землетрясение. Стены театра закачались, а в зданиях, находящихся вблизи, вылетели стекла.
Механическая запись, усилители ее вызывают появление инфразвуков. Неслышимый враг воздействует на черепную коробку, вызывая ее вибрацию. Новейшие слои коры головного мозга, которые являются высшим достижение природы, выполняют гуманистическую функцию: способность чувствовать, сопереживать, способность к творчеству, находятся в непосредственной близости к черепной коробке – и механические колебания разрушают личность, убивают память.
То воздействие, какое оказывают инфразвуки, выражено в слове наркомания, то есть человек постепенно попадает в звуковую зависимость и уже не переносит тишины. Создается потребность во все более громком звучании.
Если у молодых людей нервные клетки уничтожаются постепенно, то у пожилых, старых людей нейроны гибнут целыми группами. Этим объясняется нетерпимость, иногда яростный протест, требование выключить такую музыку.
Рок- и поп-музыка являются социальным релаксатором (лат.: ослабление напряжения). Однако, надо знать и помнить, что отсутствие разнообразной динамики (одно фортиссимо), сильных и слабых долей такта (работа и отдых), все доли акцентируемые, бесконечные повторы одних и тех же мелодических оборотов с одинаковым текстовым сопровождением (часто с глупыми словами) деформируют психику, потому что создают противоречие с работой природных механизмов и особенно разрушительны в детском возрасте. Для передачи глубоких чувств и мыслей не нужно орать, не нужны телодвижения, напоминающие пляску святого Витта.
Что такое «в согласии» с природой? Все достижения науки, техники, архитектуры, искусства вечны, если используют силы природы, законы ее развития, – диалектику (греч. – многообразие форм во всей их противоречивости).
Не одно поколение с изумлением и благодарностью будет смотреть, читать, слушать великие произведения прошлого, изучая в них гармонию противоположного.
Вечно искусство классицизма, потому что учитывает природу человеческого восприятия. Нельзя увековечивать то, что быстро преходяще. Нельзя передавать крайние чувства, потому что они быстро проходят, а картина запечатлевает их навечно.
Художественное полотно «Принесение Ифигении в жертву». Жрецы несут молодую девушку на ложе, где будет принесена жертва. Лица окружающих жертвенник выражают различные чувства: печаль, огорчение, скорбь. Лицо одного из присутствующих закрыто руками. Это отец. Естественно, если передать предельное страдание, лицо должно быть искажено. Художников, передающих крайние чувства, называли «навозописцами». (Читателю можем посоветовать прочесть в этой связи рассуждения Лессинга о скульптурной группе «Лаокоон»: красотой передано страдание).
В Эрмитаже был представлен портрет древнегреческого философа Эпикура. Он написан смеющимся: быстропроходящий смех остановлен навечно, – и вот результат: чем больше мы вглядываемся в его лицо, тем больше черты лица, передающие смех, превращаются в гримасу.
Л. Толстой задает вопрос: «Для чего искусство?» И отвечает: «ДЛЯ ЗАРАЖЕНИЯ». Оно существует, чтобы «глухой и слепой» услышал, прозрел, понял то, что было непонятно, хоть на миг.
«Если близорукие критики, – пишет Толстой, – думают, что я хотел описывать только то, что мне нравится, как обедает Облонский и какие плечи у Карениной, то они ошибаются. Во всем, что я писал, мной руководила потребность собрания мыслей, сцепленных между собой для выражения себя, но каждая мысль, выраженная словами особо, теряет свой смысл, страшно понижает, когда берется одна из того сцепления, в котором она находится, то есть не заражает. <…> В чем назначение искусства? Бороться за человеческое в человеке и выражении себя».
Иными словами – утверждать собственную сущность. Только в данной форме, в данной последовательности слов, звуков, тональностей, с этой гармонией произведение будет обладать определенным воздействием. Нарушение в малом, потеря какой-то мелочи ведет к уничтожению «заражения». Все виды искусства существуют для того, чтобы заставить вибрировать чью-то душу. Задача искусства не обвинять, не карать, а исследовать причины поведения человека.
Картина «Княжна Тараканова» Флавицкого. Перед этой картиной всегда долго стоят люди. Они могут не знать, кто она, за что оказалась в темнице. Если бы вода уже доходила ей до горла, зритель не мог бы, глядя на картину, «выразить себя». Еще мгновение – и все кончено. Но вода только начинает заполнять тюремную камеру. И человек невольно придумывает свой рассказ: и почему эта женщина здесь, ее одежда не соответствует обстановке, и, может быть, что-то случится, кто-то придет на помощь, и… Она не кричит, голова слегка откинута. Сколько мужества в этой женщине перед неотвратимостью. И где-то проскальзывает мысль или появится позже, зазвучит, как далекий обертон: пусть и у меня достанет сил так же мужественно и с таким достоинством перенести свое несчастье, если оно случится…
Убийство Иваном Грозным своего сына. Репин запечатлел момент после его свершения. Репин заставляет нас обратить большее внимание не на жертву, а на преступника. И, глядя на безумные глаза царя, скрюченные руки, мы ищем причину: почему? Что случилось перед этим?.. Как отзовется?.. Сочувствие не только к убитому, но и к оставшемуся жить.
Вспомним слова Толстого: искусство должно будить в человеке человеческое!
«Хороший бюст равен целой биографии… Я всегда пытался передать внутренний мир чувства движением мускулов».
В чем движение в скульптуре? Даже мертвое тело отражает внутреннее состояние последних минут, по которым мы угадываем, раскрываем (выражая в этих рассказах себя), чем они были наполнены: смысл таится в судорожно сжатых руках, в безвольной позе смирения, в поникшей голове. В выражении на лице чувства исполненного долга, в напряжении расправленных плеч или стремлении подняться, чтобы завершить дело своей жизни…
Обойдите «Медного всадника» – и вам раскроются противоречивые черты характера Петра. Даже одна деталь, поднятая рука, обретает различную выразительность.
Есть две картины, рассказывающие нам об убийстве Медеей своих детей. Первая не является произведением искусства. На полотне один ребенок мертв, над вторым занесена рука с кинжалом.
Другая картина: дети играют на широкой кровати. Медея стоит вдалеке, наблюдая за ними. Кинжал зажат в руке, рука за спиной. И каждый смотрящий придумывает свой рассказ: пусть опомнится, пусть стоит, пока не поймет… Пусть упадет перед ними в раскаянии за одну только мысль, что это возможно.
В картине, в музыкальном произведении, в архитектуре должно быть место для читательского, зрительского, слушательского «Я». Есть «заражение» – значит, воспитывается душа, совершенствуется человек.
«Заражение» и выражение себя связаны в единое чувство. Оно поддерживает мораль, тренирует духовность, помогает подавить недостойные порывы, желания. Оно учит чувствовать себя человеком.
Для чего нам надо это знать?
Главное в начальном обучении Древней Греции: «Натянуть струны на гриф души», чтобы всю жизнь они вибрировали, откликались (возникало «заражение» – по Толстому, или создавалась «обратная связь», по современной терминологии).
Как это сделать?
СОЗНАТЕЛЬНО БУДИТЬ ПОДСОЗНАТЕЛЬНОЕ.
Вначале обращаться к ДУШЕ, к СЕРДЦУ (Любви, Вере, Надежде), а не к разуму, потому что там их нет.
Педагог пробуждает любовь к себе и к своему предмету. Педагог верит и надеется, что «музыка может наиболее глубоко раскрыть внутренний мир человека» (Конфуций), «сделать его лучше» (Гендель).
В приобщении к знаниям на первом месте должно быть воспитание ЧУВСТВ.
Один ученик после первого урока пения в общеобразовательной школе сказал: «У нас было письменное пение!» (Записывали, что такое нота, ключ, нотный стан…) Может быть, и урок рисования начинается с записи, что такое цвет, перспектива. Может быть, действительно нельзя без научных определений просто слушать музыку, просто открыть рот и петь, взять карандаш, краски и рисовать?..
Еще раз о известном!
С чего должно начинаться изучение музыкального языка? С пения! Вспомним, с чего начинается изучение грамматики? С правил языка, но после того, как ребенок уже ШЕСТЬ-СЕМЬ лет умеет на нем говорить!
ИНТЕРВАЛ – не расстояние и не количество входящих в него тонов и полутонов, а ИНТОНАЦИЯ. Чередование повышения и понижения голоса, тон, темп, динамика произнесения слов, выражающих чувство, отношение к тому, что человек говорит. Пение развивает ИНТУИЦИЮ, потому что слово связывается с интонацией (а не с интервалом), бессознательно выражающей чувство данного момента, данного внутреннего состояния. Интонация – это выражение внутреннего мира человека. В речи нет «голых слов», они связаны с интонацией их произнесения, а интуиция расшифровывает глубинное значение данного слова для ЭТОГО человека.
В одну эпоху нисходящая секунда – формула приседания в танце, в другую вздох (seifz), интонация глубокой тоски, отчаяния.
В конце XIX века интонация смертельного предчувствия (П. И. Чайковский) передана уменьшенной терцией. Всего три раза мы слышим ее в опере «Евгений Онегин»: в сцене на балу – брошенная перчатка, вызов на дуэль; сцена перед дуэлью, ария «Что день грядущий мне готовит»; после дуэта «Что ж начинать?… Начнем, пожалуй» – в оркестре на фортиссимо звучит интонация уменьшенной терции – обреченность, смерть.
Сольфеджио – обучение пению, чтению мелодий по нотам. Если с первых шагов заниматься тем, что определяет предмет «Сольфеджио», то голос сам находит логику мелодического движения, учится расшифровывать ее интонационную сущность, интуитивное восприятие становится осмысленным. Так же, как обучение речи: без знаний, что такое глагол или существительное, ребенок задолго до школы правильно говорит.
Близость музыки и слова – в их происхождении, поэтому в течение многих тысячелетий они неразлучны.
В своей педагогической деятельности своими комментариями мы часто зачеркиваем один из важнейших периодов развития у детей чувственной сферы, лишаем их непосредственного переживания от исполнения и слушания музыки.
В речи слова могут быть неизменными, но смысл слов определяется интонацией того, кто их произносит. (Даже не зная языка, мы по интонации можем понять, о чем говорят.) В предмете «Сольфеджио» интонационный смысл слов наиболее глубоко раскрывается в спонтанном творчестве. Даже в обыкновенной речи в одной и той же фразе мы слышим утверждение, сомнение, приказ, просьбу, растерянность, возмущение, сочувствие…
Пропевая одни и те же слова, дети откликаются на них своей мелодией, изменяя в ней ритм, лад, темп, динамику, регистр, интонационный строй. Слова – от разума, интонация – от чувственного отношения к ним.
С древнейших времен существует три системы знаков: язык (слова), математические символы (цифры), искусство. Оно отражает мир в картинах (внешний облик), в танце (движение), в музыке, передающей настроение, чувства.
«Музыка включается в число общих предметов. Она, как и рисование, служит не практической пользе, а духовному развитию».
Переживания от поэзии, живописи и особенно музыки, всегда богаче их осознания, перевода на язык слов. Ее нельзя втискивать в языковую оболочку.
М. Цветаева писала, что объяснения матери мешали ей в детстве слушать стихи. Они делали их понятными, но анализ разрушал гармонию целого. Когда слушаешь, читаешь стихи, то смысл их лучше постигать непосредственно из них самих, а не из анализа. Аналогично и музыка сама по себе создает настроение, вызывает различные чувства. В этом и заключается ее задача.
Музыка появилась тогда, когда словами нельзя было выразить глубину чувств.
«Кто из нас не испытывал внутренней борьбы, когда живут в тебе и сталкиваются разные, порой самые противоречивые мысли и чувства. Словами о них рассказать очень трудно, подобным чувствам нет удовлетворительного выражения: они глубже и сильнее и неопределеннее слова. Музыка одна могла бы их передать».
Практика музыкального воспитания в яслях, детских садах, в школе не учитывала развития чувственной сферы. Она была политизирована. Впрочем, и сейчас кардинального улучшения не произошло. Осталась знаменитая фраза перед каждым прослушиванием: «О чем рассказывает эта музыка?..» Предполагалось, что ученик, слушая музыку, должен думать, как ответить на этот вопрос, то есть наблюдать за своими чувствами. В результате они наблюдают за собой, а музыка превращалась в шумовое сопровождение мыслей. Эмоциональная сфера отключалась полностью. Или – задумался, что сказать о музыке «в этом месте» – пока думал, а она уже кончилась, ученик ее не услышал. И нет у него переживаний, потому что не было непосредственного слушания.
Говорить о музыке – все равно, что рассказывать яркий сон. Можно передать события, но никакими словами не передашь эмоциональное состояние человека во время сна, а ведь оно – главное…
Детей учили говорить, вместо того чтобы учить СЛУШАТЬ и чувствовать. Все богатство душевных переживаний может передать музыка. Переведенная на язык слов, она теряет свой смысл и назначение. Слова могут только ПРЕДВАРЯТЬ слушание.
По биохимическим реакциям разнообразие чувств, эмоциональных состояний исчисляется десятками тысяч, а слов, их обозначающих, – от 20 до 50. В первом классе музыкальной школы нередко обходятся лишь двумя характеристиками: весело, грустно… Бывает, что эта словесная пара доминирует и на протяжении всех лет музыкального обучения.
С другой стороны, в чем может ученик проявить себя, слушая «это произведение», если ему задано выучить, что «говорили и писали» великие музыканты, композиторы. Ученику предлагается говорить чужие слова о чужих чувствах… ТОТ жил в другое время, испытывал СВОИ чувства, неповторимые. Кроме того, в разное время произведения исполняются в разном темпе, слушаются ушами своего времени, а рассказывать надо то, что написано в книге. Не отсюда ли равнодушие к той музыке, к которой стараются приучить в школах.
У Д. Шостаковича как-то спросили: «Что вы хотели сказать этой музыкой?..» – «Смотрите в ноты!..» – ответил он. Чтобы привлечь внимание к музыке как таковой, можно предложить начинающим: «Если бы вы были композиторами и захотели сочинить пьесу «Про медведя» или «Про воробышка», то какие бы звуки звучали в вашей пьесе?.. Высокие? Низкие? Какой темп, оттенки?..» (Термины уже известны ученикам.) После этого исполняется пьеса. Это прием привлечения внутреннего молчаливого анализа. Ученик слушает и думает: «И я так сказал, как у композитора!» – или: «И я хотел сказать так же, надо было поднять руку…» Но после прослушивания уже не надо никаких слов. Слова размывают индивидуальное эмоциональное переживание, навязывают чужое представление. Это навязывание чужого образа мы видим в кино (единое для всех зрителей). Чтение помогает созданию своего внутреннего видения, а оно у разных людей разное. Этому же помогает молчаливое слушание музыки.
«Будь ты ученым, учителем, музыкантом, благоговей перед смыслом, но не думай, что его можно преподать».
Вопрос А. Эйнштейну:
– Как вы относитесь к музыке Баха?..
– Ее надо слушать и помалкивать.
«Музыка вступает в свои права там, где никакая поэзия, литературное мастерство, красноречие не могут передать настоящую глубину чувств».
Почему из всех видов искусств этим свойством обладает именно МУЗЫКА? Потому что звук порожден колебаниями и образует звуковые волны (они распространяют в среде периодическое ВОЗМУЩЕНИЕ), которые, минуя сознание, «попадают» в подкорковые отделы головного мозга.
«Музыка тем глубока, что постигает сущность мира не в отвлеченных понятиях, не в словах. Мыслить звуками – выше, чем мыслить понятиями. Музыка ведет нас в сферы стихийного чувства столь глубоко, что оно не может быть высказано словами».
«Я считаю музыку более высоким откровением, чем наука и религия».
И еще! Музыка, как мы уже установили, является пищей духовной и, сравнивая ее с другой пищей, понимаешь, что и она не должна быть беспрерывной, иначе притупляется ее восприятие, она становится звуковым раздражителем. Очевидно, поэтому музыкальная пресыщенность и вызывает у слушателя необходимость усиливать звук.
Если человек живет среди шумов, ему надо орать, чтобы он услышал. Если человек живет среди ужасов, ему нужны сверхужасы, чтобы его тронуть.
НАЗНАЧЕНИЕ ПЕДАГОГА – ВЕРНУТЬ ЧЕЛОВЕКУ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ, ОБОГАТИТЬ ЧУВСТВЕННУЮ СФЕРУ.
Неразвитость чувственной сферы порождает утомленность, постоянную скуку. Как говорят физиологи, «орган требует функции!»
Не волнуют нас одни и те же обороты речи, не потрясают доклады, которые читают, уткнувшись в бумагу, мы не обращаем внимания на витрины, наглядную агитацию, которую не меняют годами.
Вспомним! Чтобы избежать монотонности, в однотипные виды работы, которые повторяются из урока в урок, необходимо вносить микроизменения. Задания урока чередуются по контрасту с общим кресчендо интереса к концу урока. Это дает возможность держать класс в постоянном активном состоянии по отношению к информации.
Заканчиваться урок должен обязательно музыкой, не наставлениями, замечаниями, а эмоциональным возбуждением положительного плана. Это продлит урок на некоторое время – в воспоминании о нем.
Неразвитость чувственного восприятия окружающего и своей деятельности порождает частичную «слепоту и глухоту», которые со временем становятся полными. Не в этом ли злокачественное безразличие?..
РАВНОДУШИЕ, откуда оно?.. Истоки его – в большом количестве информации, которая не вызывает эмоционального отклика. Пресыщение информацией может вызвать никогда не выключаемое радио, телевизор, которые слушают, не слыша, и смотрят, не видя. Или реклама, прочно оберегающая от работы души и ума. Это большое количество игрушек, ни одна из которых не становится хотя бы на время единственной и любимой…
Чувствительность восприятия изменяется, в основном, под влиянием двух факторов: приобретенного опыта и эмоциональным откликом данного момента. Например, еда… Ребенок получает удовольствие от насыщения молоком, кашей. В них он постепенно начинает различать разнообразие вкусовых ощущений, тончайшие нюансы вчерашнего дня и сегодняшнего, утра и вечера. С далеких времен запрещалось за столом разговаривать: «Когда я ем, я глух и нем!» Когда во время еды взрослые начинают развлекать ребенка сказками, радио, телевизором, театральной постановкой с обещанием пригласить «бабая», милиционера, внимание рассредоточено и психические акты восприятия вкусовых ощущений снижены. Все вполуха, вполвкуса, вполглаза. Воспитывается безразличие, потому что в каждом из действий нет сосредоточенности, не обеспечивается восприятие в каждом повторе изменений на величину «чуть-чуть». Именно они, микроощущения, микровосприятия тренируют глубину психических процессов в каждом из повторений.
Равнодушие, скука!
Поведением «ОТ СКУКИ» можно объяснить правонарушения от простейших до чудовищных.
Для многих пристрастие к ссорам, жестокости – единственный способ испытать сильные чувства, сделать жизнь более яркой, разнообразной. Ведь человеческий путь «заражения» от природы, книг, музыки для них закрыт.
Эмоциональный голод, как и информационный, вызывает потребность утолить его. Это может быть хоккей, творчество, карьера, музеи, путешествие, коллекционирование… Но и сплетни, интерес к жизни соседей, драки, алкоголь… Если переживаний не хватает, человек сам себе устраивает ситуации или повод для их получения.
Воспитание чувств – это воспитание индивидуальности. А значит надо не оттолкнуть ребенка от музыки только потому, что он не может чисто петь или отличить один аккорд от другого. Это не преступление, а физиологические особенности его природы. (Слух и голос, как и зрение, совершенствуются). В Японии музыка и рисование в школе – КАЖДЫЙ ДЕНЬ. Результат: мы различаем, в общей массе, до 9 – 12 оттенков черного цвета, в Японии – от 72 до 100 оттенков. Опытов в музыкальной области мы не знаем, но, думается, что и там результаты очень высокие. Преступление – отнимать у ребенка желание заниматься музыкой для себя. ДЛЯ СЕБЯ!
Меня оттуда выгнали за проф
Так называемую непригодность.
И все-таки я не пожалею строф
И личную не пощажу я гордость,
Чтоб этот домик маленький воспеть,
Где мне пришлось терпеть и претерпеть.
Я был бездарен, весел и умен
И потому не знал, что я бездарен.
О, сколько бранных прозвищ и имен
Я выслушал: ты глуп, неблагодарен,
Тебе на ухо наступил медведь,
Ревешь? Тебе в чащобе бы реветь!
Ты никогда не будешь понимать
Не то что чижик-пыжик, даже гаммы!
Я отчислялся до прихода мамы,
Но приходила, вмешивалась мать.
Она меня за шиворот хватала
И в школу шла, размахивая мной.
И объясняла нашему кварталу:
Да, он ленивый, да, он озорной,
Но он способный: поглядите руки,
Какие пальцы, децимы берет.
Ты будешь пианистом! Марш вперед!
И я маршировал на муки,
Я не сдавался музыке, я знал,
Что музыка моя совсем другая.
А рядом, мне совсем не помогая,
Скрипели скрипки и хирел хорал.
Так я мужал в музшколе той вечерней,
Одолевал упорства рубежи,
Сопротивляясь музыке учебной
И повинуясь музыке души.
Б. Слуцкий.
Наука может очень много сделать для человека, но она не может сделать человека сердечнее. Эту роль выполняет природа, воспитание, искусство и религия.
Кому же как не музыке доступнее всего выполнить главную задачу ВОСПИТАНИЯ – «натянуть струны на гриф души»? Л. Толстой назвал музыку «стенограммой чувств».
«Я очень сожалел бы, если бы музыка только развлекала слушателей. Я стремился сделать их лучше».
«Звуки музыки глубоко проникают в сознание человека и быстро изменяют его».
«Музыка есть радость души, которая вычисляет, сама того не сознавая».
Может быть, сейчас самое главное предназначение музыкального образования – НЕ ОТТОЛКНУТЬ от него ЖЕЛАЮЩИХ… Не затушить…
* Культура (греч.) – почитание света, преклонение перед светом.
* Мы знаем механизм оповещения, барометр дальнего прогноза (гл. 1). Может быть, природа на этой основе развила у человека «орган» опережающей информации?
* В музыке два трезвучия – Т, D.
** В музыке три главных трезвучия лада: T, S, D.
*** В музыке – побочные трезвучия лада.
