Ну да, это я уже писал своей любимой тогда еще не жене. Возможно, по стилистике вам это чем-то напомнит гумилевское «Одиночество»

…Я спал, и будни, сном расколоты,
Меня несли границу за,
В вдруг в упор, в оправе золота,
Открылись мне твои глаза.

Они горят зрачками быстрыми
И буйным золотом страстей,
А ночью вспыхивают искрами,
Пугая маленьких детей.

Хозяйка славится изяществом
И легкой поступью всех ног,
Но речи полны вредным качеством
И я в итоге изнемог.

Я предлагал ей перья страуса,
Плоды, коралловую нить,
Но речь и взгляд ее безжалостный
Я не сумел остановить.

Она мне обещала прелести
И ускользала между рук,
И плакал я, и видел — мне нести
Весь груз непреходящих мук.

Все чтили древнего оракула
И приговор его суда,
О том, чтоб вечно сердце плакало
Пред нею брошено сюда.

Но, может быть, и одиночество
Имеет собственную смерть,
И это древнее пророчество
Мне суждено преодолеть?

февраль 2001